В голосе девушки звучала унылая безнадежность, и Хилда почти пожалела, что заговорила на эту тему. Тем не менее она стояла на своем.
– Челси, я только хочу, чтобы ты знала, чего ожидать, и была настороже. Думаю, Банни очень серьезно больна, по-настоящему безумна и, если Леверн действительно умирает, все заботы о матери лягут на твои плечи. Не позволяй этому разрушить твою жизнь.
Челси молча выслушала предупреждение, и, хотя во многом была согласна с Хилдой, сознавала свое полнейшее бессилие изменить что-то. Словно какие-то злые силы терзали несчастную семью, жизнь трех женщин превратилась в кошмар, черное облако беды нависло над домом, и Челси понимала, что выхода нет.
Хилда и Челси молча глядели на сидевшего за столом доктора в зеленом больничном костюме. Худшие страхи подтвердились – Леверн умирала.
– Сожалею, что приходится говорить это, но, боюсь, слишком поздно. Никакой надежды. Началось, должно быть, в груди, там самые большие опухоли, оттуда метастазы идут в легкие. Мы сделали рентген как раз перед биопсией, в левом легком – огромная масса, этим объясняется постоянный кашель в последние несколько недель. Количество лимфоцитов подтверждает диагноз, и, хотя я не уверен, возможно, позвоночник и кости тоже затронуты.
– Собираетесь провести мастэктомию?[28] – спросила Хилда.
Доктор покачал головой.
– Нет смысла подвергать ее лишним мучениям. Я позвоню Полли Гровер, лучшему онкологу в городе. Она посмотрит анализы и решит, стоит ли применять химиотерапию, хотя, вполне возможно, посоветует облучать опухоль в легком, чтобы попытаться уменьшить ее. Бог видит, совсем нежелательно, чтобы она погибла от удушья. Какая ужасная смерть!
– Неужели никакой надежды? – охнула Хилда.
– Боюсь, ни малейшей. Обратись она три-четыре месяца назад, может, все было бы по-другому, но теперь можно лишь попытаться отсрочить конец, – мрачно ответил доктор.
– Но вы, надеюсь, знаете, в каком положении она очутилась… я имею в виду убийство? – пробормотала Хилда.
– Это наименьшая из ее бед, – кивнул доктор. – Я, естественно, удостоверю, что она слишком больна, чтобы подвергнуться заключению или хотя бы предстать перед судом. Ей уже вынесен смертный приговор.
– Собираетесь оставить ее в больнице? – спросила Челси.
– По крайней мере, на несколько дней, пока доктор Гровер не получит возможности провести полное исследование и поставить окончательный диагноз. После этого, думаю, миссис Томас сама решит, где ей лучше всего находиться.
– Когда ее можно увидеть? – забеспокоилась Челси.
– Немного погодя. Но я буду крайне признателен, если позволите мне сначала поговорить с ней наедине. Миссис Томас пыталась взять с меня слово ничего не сообщать вам, если новости окажутся плохими, но я отказался. По-моему, не стоит скрывать такие вещи от родственников. Кроме того, она никак не сможет больше скрывать болезнь. С каждым днем состояние будет ухудшаться.