– А-а.
– Что «а-а»?
– Нет, ничего. Не думал, что тебя именно это волнует. У меня все в порядке, па, честно.
– Но ты кого-нибудь хотел бы пригласить в гости?
– Может быть. Не знаю. Почему тебя это так беспокоит?
Он продолжал смотреть в стену.
– Да не беспокоит меня это. Просто интересно. Но раз ты считаешь, что все в порядке, значит, так и есть. – Он помолчал. – А как Дженни?
Тристрам с подозрением взглянул на отца.
– Хорошая девочка.
Отец улыбнулся, и у Тристрама сразу полегчало на душе.
– Очень хорошая. А что?
– Просто вы вовсю встречаетесь. Она тебе нравится, да?
Тристрам снова покосился на отца.
– Можешь быть со мной откровенным. Я на твоей стороне. Так что можешь чуть-чуть поделиться.
Тристрам ничего не ответил и снова уставился в стену.
– Ну, сколько можно пялиться в стену? Скажи что-нибудь. – Отец глубоко втянул воздух. – Понимаешь, ты еще слишком молод, чтобы так часто встречаться с одной девочкой. Чем вы занимаетесь все время?
– Разговариваем, то да се.
– Понятно. Что это за «то да се»?
– Ну, так. Сам понимаешь – разговариваем, гуляем и все такое прочее.
Отец вздохнул.
– Приводи ее к нам почаще. Матери она нравится. Тристрам кивнул и перевел взгляд на страницу книги.
Отец еще раз вздохнул.
Дженни сидела в углу класса с Синтией.
– Говорят, в субботу ты была на танцах – с мальчиком. С Тристрамом?
– Ты откуда знаешь, как его зовут?
– У тебя весь стол этим именем исписан. Все знают, как его зовут.
– Шутишь, что ли?
– И не думаю. После школы каждый день уносишься, в выходные от тебя ни ответа ни привета. И вообще с нами разговаривать перестала – уж со мной точно.
– Неправда.
– Правда. Мы же говорим не только про школу и уроки. Иногда про что-то другое.
– Например?
– Про мальчиков, кто что носит и так далее. Едва мы соберемся, ты куда-то смываешься – то ли читать, то ли уроки делать, то ли просто мечтать.
– Потому что это не разговоры, а дурость одна. Особенно про мальчишек. Уши вянут.
– Не понимаю, почему это такая дурость. Ты же такая, как и все остальные. Раньше всегда была с нами.
– То раньше, а то сейчас.
– Из-за Тристрама? – Не совсем. Хотя…
– Дженни. А ты не…
– Не «что»?
– Сама знаешь.
– Не знаю.
– Разрешила ему поцеловать себя? Ведь нет? Я знаю, у всех девчонок из старшего класса есть парни, даже у Сандры Робертс – ты же знаешь, какая она, – про них мне все известно. Но чтобы это позволила ты! Не представляю.
Дженни захохотала, не в силах остановиться.
– Вот я как раз про это. – Она едва не задохнулась от смеха. – Ну, не дурость ли? Нет, честно. Поцеловать? Дурость, и все. Ну и ну. Поцеловать!