– А что надо делать, если тебя щекочет злой джинн? – спросил Али.
– В таких случаях следует вспомнить, как жутко он выглядит на самом деле, и смех пройдет. Наоборот, тебе сразу станет страшно.
– А как он выглядит?
Алаудин показал ему потрепанный кусок папируса, на котором был нарисован человек с головой остроухой собаки. Папирус выглядел очень древним, и его покрывали непонятные письмена.
– Вот так, – сказал он.
Как и все остальные объяснения Алаудина, это звучало вполне убедительно. Но Али подумал, что лучше не вспоминать в бою про этого джинна, поскольку так можно развеселиться еще сильнее.
Алаудин сказал, что в этот раз награды придется подождать пару дней – у ордена скопилось много дел, и его новые члены должны были испытать отблеск неземного счастья перед своим первым поручением.
Задержка оказалась кстати – за ее время в голову Али пришла неожиданная мысль.
Он уже догадался, что его переносят в волшебный сад, предварительно угостив сонной микстурой. Очевидно, снотворное примешивали к ужину, потому что он оказывался в раю утром. Али решил выяснить, как именно он попадает в сад. Каждый день он стал откладывать половину обеда, и ел ее на ужин. А ужин, который приносили слуги, он выкидывал в окно.
Через три дня в его комнату ночью вошли люди.
Один из них несколько раз ткнул его длинным прутом. Али сделал вид, что ничего не чувствует.
– Берите его, – прошептал незнакомец.
Крепкие руки подхватили его и подняли над землей. Али понял, что его несут в ту часть замка, где хранятся запасы съестного. В одном из помещений был глубокий колодец, пробитый в скале до самой реки, – им давно не пользовались и сохраняли только на случай осады (воду для всех нужд уже много лет брали из горного ручья). Али посадили в широкую деревянную бадью и стали спускать вниз.
Когда река была уже рядом, чьи-то руки потянули бадью вбок и втащили ее в небольшое темное помещение, выдолбленное в скале. Оттуда Али перенесли в знакомую комнату с непристойным орнаментом и опустили на ложе.
– Он у нас в третий раз, – сказал тихий женский голос.
– Последний, – ответил мужской. – Следующего дела ему не пережить. Рай не должен становиться привычкой. Это ведет к сомнениям...
Второй человек тоже говорил тихо, но Али узнал его. Это был Алаудин.
Как всегда, Алаудин оказался прав. Третье посещение волшебного сада не произвело на Али вообще никакого впечатления. Гурии казались ему усталыми и измотанными. Музыка неприятно резала слух. И даже появившееся в саду новшество – райские мальчики – не вызвало в нем энтузиазма.
«Можно подумать, тут рай для христианских ростовщиков», – подумал он.