Стоп! Выходит, австралопитеки жили в пещерах?
Выходит, так. Именно в пещерах останки Африканусов находят чаще всего.
Правда, Ян Линдблад считает, что в пещерах жили хищники, которые ловили австралопитеков у воды и тащили их к себе в логово, чтобы там сожрать (Линдблад, 168). Он полагает также, что павианы и копытные тоже могли пасть жертвой этих хищников — пещерных львов, леопардов или каких-то других больших кошек.
В своем стремлении представить человека и его предков мирными существами, Линдблад оспаривает мнение первооткрывателя австралопитеков Р. Дарта о высокой агрессивности Африканусов.
Но мы уже нашли попод усомниться в правоте Линдблада. А кроме того, можем заподозрить его также и в небеспристрастности. Ведь Линдблад всю свою жизнь изучал именно больших кошек, а к вопросам антропогенеза обратился только на склоне лет. В отличие от того же Дарта, для которого ископаемые приматы были страстью всей его жизни.
Дарт считал австралопитеков заядлыми охотниками — но с ним спорит не только Линдблад.
В последнее время, когда трудовая теория антропогенеза перестала быть единственно верным учением, от которого нельзя отступать ни на шаг, большую популярность среди отечественных эволюционистов завоевала гипотеза советского ученого Б. Ф. Поршнева и его последователей.
Глубинную суть этой теории вкратце можно обозначить так: «людоедство как главная движущая сила антропогенеза». И этот тезис сам по себе не вызывает серьезных возражений, особенно если признать каннибализм одним из частных проявлений перманентной войны. Но когда «поршневисты» начинают рассуждать о происхождении каннибализма[8], они впадают в грех неправомерного усложнения.
В их трудах перед нами предстают троглодиты-падальщики, которые питались, якобы, по большей части костным мозгом животных, убитых другими хищниками и умерших от естественных причин.
Именно для дробления костей они использовали камни, превратив их впоследствии в постоянные орудия труда.
Со временем троглодиты[9] стали поедать также костный мозг, а возможно, и мясо своих умерших собратьев, а затем стали убивать их специально, чтобы не зависеть от прихотей природы и от удачной охоты хищников.
Именно тогда мирная обезьяна-падальщик и превратилась в жестокое и свирепое существо, которое двинулось вперед к вершинам разума, устилая свой путь трупами себе подобных.
Но такая постановка вопроса предполагает, что собратья представлялись троглодитам более легкой добычей, чем дикие звери. А это более чем сомнительно.
Убивать членов своей группы просто так, ради еды, ни в коем случае нельзя. Это чревато быстрым вымиранием, и группа, где закрепился подобный дикий обычай, просто исчезнет без следа, не оставив потомства.