В гнусном до предела настроении я поплелся в ванную и завалился в джакузи. Потом подумал, вылез из воды и, оставляя мокрые следы на полу, отправился на кухню. Вытащив из холодильника бутылку водки, я отхлебнул из горлышка и, врубив не пострадавшую во время налета стереосистему, снова завалился в холодную воду. К тому времени, как девушка закончила разговор с отцом, я уже почти прикончил несчастную бутылку и пришел к определенному решению.
В это время Татьяна, куда-то зашвырнув телефон, как ураган ворвалась ко мне и расстроено уставилась на мое унылое лицо:
— Что с тобой, Жорик! Ты просто сам не свой! Я что-то сделала не так?
— Все так! Только я так больше не могу! — угрюмо пробурчал я и, допив остатки водки, бросил ее на пол. — У меня есть определенные принципы, а ты топчешь их, как можешь! Я отказываюсь от работы на твоего отца! Вот отвезу тебя в Москву и откажусь!
— Ладно! — что-то слишком покладисто согласилась она. — А что за принципы? Ты меня не просветишь?
— При работе ничего личного! Никаких чувств! Там, где есть деньги, нет любви! И наоборот, где любовь, там деньгам делать нечего!
— А если бы ты не был связан работой, я могла бы на что-то рассчитывать?
— Если бы! — мечтательно произнес я и с головой ушел под воду.
Ее рука вытащила меня на поверхность:
— Мне все понятно! Я прошу прощения! Могу я надеяться, что пока мы вместе, ты будешь прежним?
— Само собой! — кивнул я. — Мне с тобой хорошо!
— Спасибо! — облегченно вздохнув, она уселась на край джакузи и сообщила: — Лететь в Москву можно хоть завтра! Папа разрешил! Даже рекомендовал. Дядя Вован остается здесь еще на неделю. В университет я не вернусь. Так что, если ты не против, можем лететь. Да, чуть не забыла! Отец официально приглашает тебя в гости. На неделю! Я надеюсь, ты не обидишь его отказом?
— Не обижу! — пробормотал я и внезапно почувствовал, что мне становится грустно. — Едем!
Встреча в Москве вышла немного будничной: никаких гонок на трапе или еще чего-нибудь подобного… Разве что, усевшись в лимузин у трапа, опять забыли посетить таможню. Но это были мелочи. Татьяна расстроилась, что встречать нас ее отец не приехал, но, зная, что он был недавно ранен, я отнесся к этому с пониманием. С той же бешеной скоростью, что и покойный водитель Вована, водитель лимузина домчал нас до дачи Толяна в подмосковной Барвихе. Дача поразила меня своими размерами: в одном гараже поместилось бы машин десять. И еще осталось бы место для танка и самолета. Но в гараже мы не задержались, а поднялись на лифте на второй этаж и оказались в прихожей, где тоже было где развернуться. По крайней мере, комитет по встрече персон из двадцати пяти сиротливо занимал в лучшем случае ее треть. Татьяна тут же повисла на шее у своего любимого отца, отчего тот чуть не потерял сознание. Его вежливо вынули из захвата, быстренько объяснив девушке причину недомогания. Полными слез глазами она посмотрела на меня, словно спрашивая: