– Вы к маме? – разрушила нереальность происходящего повзрослевшая девочка из книжки.
– Не знаю, – глупо ответил еще не пришедший в себя Костя, – а кто ваша мама?
– Я – Василиса Куркулева, – улыбнувшись, представилась Аленка.
– А почему не Аленка?
Со стороны Костя выглядел глупее некуда. Но он пока этого не понимал. Неаленка внимательно посмотрела ему в глаза и улыбнулась совсем ласково.
– Так назвали, я не виновата, – несоразмерные с логикой огромные серо-голубые глаза смеялись совсем не обидно.
Комаров понял, что если он немедленно не возьмет себя в руки, то первая встреча с живым идеалом окажется и последней. Необходимо было срочно собраться. Время на это действо совершенно бескорыстно подарила ему сама Аленка-Василиса.
– Дядя! – всплеснула руками она, увидев Колю-Болеро.
Из всей семьи только Василиса не чуралась родства с блаженным, из всей семьи только она действительно любила его.
Коля заплясал на месте как марионетка, нелепо взмахивая руками и привставая на цыпочки.
– Пойдем к нам, – смело предложила Василиса.
– Нет, – испугался Коля, – Коля не пойдет, Коля боится. Колю ругать будут.
Тень набежала на лицо девушки.
– Не уходи тогда. Я тебе вкусненького принесу, – пообещала она.
Времени, затраченного на диалог дяди и племянницы, Косте вполне хватило для реабилитации.
– Я хотел бы видеть Елену Степановну Куркулеву, – откашлившись, пробасил он.
– Заходите, она дома.
Василиса достала из рюкзачка за спиной огромный, длиной около двадцати сантиметров, ключ и просунула его в тщательно замаскированную замочную скважину. Ключ, отчаяно скрипя, повернулся, и калитка неохотно пропустила дочь хозяйки и непрошенного гостя. Мухтара Комаров решил не брать. Кто знает, как отреагирует Вера Степановна на его визит, а тут еще и козел. Мухтар выразительно проблеял что-то обидное в спину хозяина, но услышав уже знакомое: «ждать», послушно улегся, заблокировав выход из усадьбы.
Изнутри двор Куркулевых был еще необычнее, чем снаружи. В принципе, от обычного сельского двора он отличался только размерами. Да еще надписями. На всех подсобных помещениях висели аккуратно выполненные таблички с пояснением, что именно находиться за стенами данного объекта.
«Whaterclose» – поясняла табличка предназначение «скворечника», окрашенного темно-зеленой краской. Whaterclose имел два отделения: «for lady» и «for man». На этом англоязычные пояснения заканчивались и начинались наши, родные, исконно русские, такие, например, как «Хранилище продуктов питания для крупного рогатого скота», «Помещение для содержания домашней птицы» или «Автопарк».