— Дорогая моя, вы не знаете, что говорите, я уверена, что Лупар не убил меня лишь по той простой причине, что не хотел этого делать! А уж он-то стрелок отменный! Он всегда лучше всех стрелял на ярмарках! Поэтому я не волнуюсь за себя, если он не продырявил мне башку, значит так было ему угодно… и потом, может, у него какие-то свои причины желать, чтобы я не оставалась здесь, в больнице, я не суюсь в его дела…
Жозефина, разговаривая с соседкой, заканчивала натягивать на себя свою одежду, которую принесла ей медсестра.
Ах! Как она была рада покинуть наконец больницу. Молодая женщина, напевая что-то про себя, спустилась по главной лестнице больницы, пересекла двор и подошла к привратницкой.
— Я ухожу, — крикнула она бравому малому, который протягивал ей справку о пребывании в больнице, — я ухожу! Спасибо вам! Но я не говорю: до свидания! Я не рассчитываю больше возвращаться в ваше заведение…
— Да, знакомые дела! Не удержать вас, выздоравливающих, особенно в субботу вечером… Не можете дотянуть до понедельника.
Выйдя на улицу, Жозефина ускорила шаг. Она бросила взгляд на часы, висевшие возле стоянки машин, и с беспокойством отметила, что немного опаздывает…
Время аперитива прошло, наступило время ужина, когда многолюдные улицы квартала Ла-Шапель достигли пика оживления. Рабочие и работницы возвращались с заводов, из кафе выходили посетители. На тротуарах можно было наблюдать шумную толпу рабочего люда, спешившего домой к семейному ужину.
Даже если она обернется, думал Фандор, продолжая преследовать прохожую, с которой он столкнулся на улице Амбруаз-Паре, даже в этом случае ей будет нелегко заметить меня в этой толпе. К тому же, я ее знаю, а она меня никогда не видела.
Ободренный этим, журналист шел за Жозефиной.
— Кольцевые бульвары, затем бульвар Барбэ. Итак, нет никаких сомнений, она идет к себе, на улицу Гут-д'Ор…
И действительно, несколько минут спустя Жозефина входила в свой дом. Она бросила на ходу приветствие консьержке, и Фандор, который тихонько, тщательно обдумывая каждый свой шаг, проскользнул в дверь, мог убедиться, не выдавая своего присутствия, что она прошла по лестнице наверх…
— Отлично! Птичка вернулась в свое гнездышко, теперь главное не прозевать тех, кто нанесет ей визит…
Прямо напротив дома, где жила Жозефина, размещалась лавка виноторговца. Фандор направился туда.
— Дайте бумагу и перо, — попросил он.
«Я пошлю, — рассуждал журналист, — письмо Жюву. В префектуру его доставит первый попавшийся кучер фиакра, которого я остановлю на улице, и самое позднее через минут сорок-пятьдесят мы устроим здесь отменную мышеловку.»