Впрочем, «Путеводитель» также сообщает нам об одном жизнеутверждающем аспекте проблемы параллельных вселенных: можете зря голову не ломать, все равно вы ее не поймете. С тем же успехом вы можете просто повторять: «Что-что?» или «Э-э?» – либо ходить с зажмуренными глазами, либо нести всякую ахинею – и никто вас за дурака не посчитает.
По мнению «Путеводителя», первое, что надо уяснить себе насчет параллельных Вселенных, – это то, что никакие они не параллельные.
Важно также осознать, что, строго говоря, эти вселенные – не совсем вселенные. Но процедуру осознания этого факта рекомендуется оставить на потом – сперва следует осознать, что все, дотоле осознанное вами, – чушь собачья.
Причина их «не-совсем-вселенности» заключается в том, что любая отдельно взятая Вселенная есть не материальный предмет, но способ восприятия того, что принято именовать ВВМ (то есть Великая Всеобщая Мешанина). Великая Всеобщая Мешанина также не существует в материальной форме – скорее, это сумма различных способов восприятия того, какой ее можно было бы увидеть, если бы она существовала в материальной форме.
Причина, по которой вселенные не параллельны, подобна причине, по которой не параллельно, скажем, море. Видите ли, в применении к морю это слово ровно ничего не значит. Вы можете расчленить Великую Всеобщую Мешанину любым удобным для вас образом – в результате всегда получите нечто, что кто-то назовет родным домом и любимым отечеством.
Теперь можете свободно нести ахинею.
Земля, о которой пойдет речь, благодаря своему положению в Великой Всеобщей Мешанине столкнулась с нейтрино, с которым не столкнулись все остальные Земли.
Нейтрино – не самый большой предмет из тех, с которыми можно столкнуться.
Собственно говоря, трудно выдумать более миниатюрный предмет из тех, с которыми можно столкнуться. Да и столкновение с нейтрино нельзя назвать такой уж редкостью для предмета такого размера, как Земля. Отнюдь. Наносекунда, на протяжении которой Земля не столкнулась бы с несколькими миллиардами нейтрино, была бы очень необычной наносекундой.
С другой стороны, это столкновение вполне заслуживает внимания, поскольку материя почти целиком состоит практически из ничего. Вероятность столкновения отдельного нейтрино с каким-либо предметом в безгранично пустом пространстве равна вероятности попадания теннисного мяча, уроненного на лету с «Боинга-747», например, в сандвич с ветчиной.
Так или иначе, наше нейтрино кое с чем столкнулось. «Ну и что?» – спросите вы. И будете неправы. Если уж в такой безумно запутанной штуке, как Вселенная, что-то случается, Кевин знает, к чему это может привести («Кевин» в данном случае – произвольно выбранное имя, единица, которая ничегошеньки ни о чем не знает).