Сам дом был построен из серого камня и представлял собой трехэтажный квадрат, а по бокам имел два крыла меньшего размера. С четырьмя навесными башнями, оконными проемами и высокими башенками он напоминал замок. Фронтон был украшен высокими узкими решетчатыми окнами, стекла которых, как грани бриллиантов, отражали тысячи лучей летнего солнца, пляшущих по лужайке, которая сказочно сверкала, когда на траве лежала утренняя роса. Меж окон по стенам поднимались решетки, увитые розами – белыми розами, распускающими навстречу солнцу свои нежные ароматные лепестки.
Изабелла облегченно вздохнула, потому что тяжелые дубовые двери дома были широко распахнуты, и вошла в зал. Она была в безопасности. Здесь ей ничто не угрожало – по крайней мере, девушка так считала. Она не знала, что именно здесь, в Грасмере, не один раз, а дважды, течение ее жизни изменится, и у нее при этом не будет выбора.
Гил, наконец, приехал, получив письма, которые Изабелла посылала ему: в первом она рассказала ему, что представляет из себя их новый опекун, во втором Изабелла просила брата как можно быстрее приехать в Грасмер. С ним приехал Лионел, ее возлюбленный.
Однако, как обычно, Изабелла вначале бросилась в объятия к Гилу, так как он всегда занимал особое место в ее душе, недосягаемое для других мужчин. Она зметила, что он постарел и выглядел уставшим, очень уставшим. Вокруг глаз появились морщины, которых раньше не было, как будто годы в конечном итоге утомили его, приглушили свет радости, некогда сиявший в его карих глазах, оставив лишь тлеющие угольки разочарования и боли. Если когда-то он смотрел жизни в лицо, то теперь ушел в себя, столкнувшись с жизненными испытаниями и старался избегать их.
Тут же Изабелла поняла, что в жизни Гила произошло то, что изменило его, и ее очень обеспокоило это изменение в нем, потому что она всегда считала Гила неприступной сильной крепостью. И вот впервые она увидела брата без прикрас: он был таким же человеком, как многие другие, честно исполнявшим свой долг, но больше не отдавал этому всю свою душу. Гил был сейчас далеко отсюда, в каких-то своих воспоминаниях, где все было светло и ясно, где люди не страдали. Вдруг девушка поняла, что не сможет переложить на него груз своих проблем. Она только добавит боли, которая и без того жила в нем. Он еще больше опечалится из-за ее несчастий, сердце его будет разрываться от мысли, что сестра должна выйти замуж за лорда Хокхарста. Изабелла любила Гила. Она не могла причинить ему такую боль, по крайней мере, сейчас.
Изабелла просияла радостной улыбкой и брат не заметил, что в это время глаза ее были печальными. Но он не мог не заметить, что она, как всегда, прекрасна, полна спокойствия и миролюбия, гармонии и грациозности – в этом мире, который был так часто ужасен и жесток. Его карие глаза наполнились теплом, когда он пошел к ней, слегка прихрамывая.