– Мое приветствие беспризорникам! – отдуваясь, сказал он Мефу.
– Отвали! – буркнул Меф.
Он знал, что обидеть Эдю можно только тогда, когда у него появится желание притвориться обиженным.
– Не груби дяде! Он пока что тяжелее тебя на тридцать килограммов! Лучше тренируйся говорить «агу!», заскакивать в подгузник за восемь секунд и притворяться двухлетним! – насмешливо посоветовал Хаврон.
Мефа это не обрадовало.
– С какой радости? – спросил он.
– Ну как же? А произвести впечатление на нового кандидата в папы? Кому он будет покупать мороженое и заводные машинки?
Меф даже не улыбнулся. Хаврон любил проверенные шутки. С каждым последующим воспроизведением они казались ему всё смешнее. Эту конкретную шутку Меф слышал от него уже рад «дцать».
Мефодий недоверчиво оглянулся на мать. Зозо сидела красная и сердитая.
«Обычная история! – подумал Мефодий с жалостью. – Вначале не выдержала и все выболтала Эдьке, а теперь получает в нос. Может, она специально ему все рассказывает, чтобы он служил для нее отрезвляющим душем?»
– Кто он? Снова гений? Абстрактный художник? Городской фотограф, специализирующийся на снимках мусорных баков через различные светофильтры? – спросил Меф подозрительно.
Вместо матери снова влез Эдя.
– Хуже. Абсолютно московский типаж. Дизайнер коттеджей и загородных домов Моськин!
– Не Моськин, а Масин! – поправила Зозо.
– А мне без разницы! Ездит на джипе за сто тысяч баксов. Ужинает исключительно в клубах, четырежды в год летает отдыхать на Гавайские острова, чтобы благополучно заболеть там ангиной. Как будто ее в Москве нельзя подхватить совершенно бесплатно! При этом должен всем кучу денег, которые не собирается возвращать, живет в Братеево в двушке с мамой и запирается от нее на стул…
Это было уже слишком.
– Не запирается он на стул!! Не запирается! – вспылила Зозо.
– Даже и на стул запираться не разрешают? Ужас какой! – съехидничал Эдя. – Ну и сестра мне досталась! Впору табличку на двери вешать: «Здесь живет женщина, которой нравятся моральные уроды!»
Зозо не выдержала. Вскочив, она схватила Эдю за шею и стала его душить. Хаврон испугался. Когда слабые женские руки хватают тебя за ворот, это всегда страшнее, чем когда то же самое делают руки мужские. Мужские хотя бы ясно от чего отрывать и куда откручивать.
– Всё-всё! Сдаюсь! – поспешно крикнул Эдя. – Оттащите ее кто-нибудь от меня! Зоя!
От удивления, что ее назвали «Зоя», Зозо разжала руки.
– Маленьких не бьют! Ты опять забыла, что я твой младший братик! – сказал Хаврон назидательно.
– Это ты маленький? Ты жирный самодовольный сплетник! Ты живешь в однушке с сестрой! И еще ты злобный как крыса! – мстительно проговорила Зозо.