Плаховна хихикнула. Как большинство слуг мрака, обижалась она редко и всегда не там, где можно было это предугадать.
– Мой тебе совет, Арей, убери портрет! Спрячь его там, где ты прятал его раньше! И осторожнее с памятью! Когда долго ковыряешься в памяти – просыпается совесть. Начинаешь возиться с совестью – вылезают любовь и жалость. А для нас с тобой, Ареюшко, они смерть. Сердца-то у нас мертвые, сухие. Не ровен час ковырнешь, так прахом распадутся.
Арей начал отвечать, но что-то отвлекло его. Он оборвал фразу и, скатившись с кресла, приготовился к отражению атаки. Тусклый зазубренный меч вновь вспыхнул в его руке, похожий на мертвенный лунный луч, когда он пробивается ночью в щель между шторами.
Аида уронила кружку с медовухой и засуетилась, звякая косой. За окном повисла боевая двойка златокрылых. Один из них заканчивал разрезать строительную сетку примкнутым к флейте штыком. Заметно было, что находиться рядом с резиденцией мрака ему неприятно. Напарник, зависнув метрах в трех позади, страховал его, держа у губ флейту. Одно неосторожное движение Арея, и он выдохнет маголодию.
Первый златокрылый был светловолосый, с горящими глазами и впалыми щеками аскета. Второй, напротив, упитанный и очень деловитый. Арей невольно усмехнулся, оценив, как грамотно подобрана двойка. Теория и практика. Мысль и ее воплощение.
Арей, помедлив, опустил меч. Он уже сообразил, что имей светлые враждебные намерения, они начали бы обстрел резиденции еще издали, не связываясь с сеткой. Мамзелькина подпрыгивала за спиной у Арея и, колотя его ручкой косы по спине, тоже выражала желание видеть, что происходит за окном.
– Что вам здесь надо, просветленные вы наши? Вербоваться пришли? Сегодня неприемный день! – с вызовом поинтересовался Арей.
Не отвечая, тот страж, что завис у сетки, спокойно извлек из-за пояса свернутый пергамент и, надев его на штык, протянул Арею, оставаясь вне границ резиденции. Барон мрака вскочил на подоконник и, легко ударив своим мечом по штыку, подхватил слетевший пергамент.
– Что это? Письмо запорожцев турецкому султану? – поинтересовался он, но вновь не удостоился ответа.
Светловолосый страж повернулся к страховавшему ему напарнику, кивнул, оповещая, что всё закончил, и оба, сорвавшись с места, в одно мгновение набрали огромную высоту. При этом деловитый страж не удержался и снайперской маголодией, на лету, обратил в кляксу пластилина ковылявшего к резиденции комиссионера.
Оценив точность маголодии и сопоставив ее со скоростью, на которой она была выпущена, Арей легонько присвистнул.