– На том, что я подорвать хочу, – напомнил Николай.
Ляжечка гневно сверкнул глазами, но ничего на это не сказал.
– Билеты – вот они, – проговорил он, выкладывая на стол две глянцевые бумажки, – вот все документы, необходимые на выезд, бабки… – он покосился на чемодан, – у тебя имеются. «Ствол» верни. «Ствол» тебе не поможет. Тем более там металлоискатели везде – фирма-то, которая паромами заведует, нерусская.
Щукин достал из-за пояса пистолет и положил его на стол.
– Так-то лучше, – одобрительно кивнул Ляжечка. – Девчонка, после того как я сделал ей укольчик, – шелковая будет. Таскай ее с собой повсюду под ручку и притворяйся, будто разговариваете. Чтобы никто на вас косяка не давил… Нет, лучше не таскай – просто сядьте на лавочку или в баре и сидите себе… Ну, короче говоря, ты сам знаешь, что и как делать, не новичок, не олень какой-нибудь в конце концов…
– Холодно, – проронил Щукин.
– А?
– Холодно, говорю, – повторил Николай, – водка стынет.
– А-а…
Ляжечка взял в руку свой стакан, поднес было его ко рту, но потом, мотнув головой, поднялся и, возвышаясь над столом, словно старинный грузный комод, торжественно произнес, четко проговаривая каждое слово:
– За успех операции, – и одним глотком засадил содержимое стакана себе в глотку.
– Ура, товарищи, – добавил Николай и тоже выпил.
Проглотив водку, Ляжечка сморщился, ткнулся носом в пропотевший рукав куртки и коротко рыкнул, как растревоженный пес. Потом выдохнул и на минуту замер, словно прислушиваясь к тому, что происходит у него в желудке.
– Еще надо выпить, – сказал он так, будто увидел где-то соответствующий знак.
Щукин кивнул.
Они разлили еще по одной, Ляжечка снова поднялся и открыл рот, явно намереваясь выдать еще один тост, но, очевидно, ничего не придумав, махнул рукой и выпил молча.
Выпил и Николай.
– Я еще одну накачу, – подумав, проговорил Ляжечка, – день сегодня хлопотный выдался и… тяжелый. А тебе нельзя. Тебе несколько часов осталось до вечера – готовься, собирайся с мыслями… Ну, что хочешь делай, короче говоря. Только держи себя в форме.
– А ты до вечера со мной торчать будешь? – поинтересовался Щукин.
– Да, – строго ответил Ляжечка, – мне так поручили.
– Тогда я, пожалуй, гулять пойду.
– Иди, – разрешил Ляжечка, – на балкон. Но не дальше…
– Значит, гулять тоже нельзя, – задумчиво проговорил Щукин.
Он пожал плечами, наклонился, поднял с пола чемодан, положил его на стол, открыл и присвистнул.
– Что? – самодовольно крякнул Ляжечка. – Много бабок? То-то… Вот что значит работать с профессионалами. Они… то есть я слов на ветер не бросаю. А ты чего делаешь? – спросил он вдруг.