Но в руках у него был паспорт, в котором черным по белому было написано, что это именно она. Последние его сомнения рассеялись, когда на фотографии в паспорте он то самое пятно обнаружил.
«Пластическую операцию сделала, зараза! – подумал он. – Тоже мне, звезда телеэкрана! Столько неприятностей у меня было из-за этой телезвезды…»
Его в самом деле таскали к начальству, когда Наташа вышла в эфир с передачей, в которой рассказала об обстоятельствах таинственной смерти известного российского банкира Генриха Воловика, и даже показала невесть каким образом попавшую к ней пленку с последними мгновениями его жизни. Из-за этой пленки Бессонов и расстался с надеждой получить майора, хотя большая звездочка вот-вот должна была свалиться ему на погоны.
Дело в том, что съемку на этой пленке вел, по всей видимости, убийца Воловика, и начальство очень интересовалось, откуда у журналистки Бессоновой эта пленка. Интересовалось именно у него, у ее бывшего родственника, бывшего отчима, подозревая, видимо, что без его помощи тут не обошлось.
А капитан Бессонов не знал об этом абсолютно ничего. Он попробовал завести об этом разговор с Наташей, но нарвался на пожелание пойти ко всем чертям собачьим вместе со своим начальством и даже впереди него, чтобы разведать оперативную обстановку в том месте, куда Наташа их послала. Об этом пожелании Бессонов в своем рапорте ничего не написал, но зато подробно изложил все, что ему было известно о взаимоотношениях Наташи с Панфиловым. Начальство больше не беспокоило его.
Увы, не побеспокоило оно его и для того, чтобы присвоить ему очередное звание. Мало того, намекнули, что перспектива эта отодвигается в неопределенное будущее, что все теперь зависит от него самого, от его инициативы и активности, от качества и результативности его работы…
Словом, Бессонов махнул рукой на майорскую звездочку и расстался с надеждой на повышение звания.
Особо сильных чувств по поводу Наташиной смерти Бессонов не испытывал. Наоборот, было что-то похожее на удовлетворение.
Бессонов хотел накинуть простыню на Наташино тело, но передумал, сообразив, что сейчас все равно нужно будет делать фотографии, и показал знаком своему криминалисту – давай, мол, действуй.
– Да, и пальчики внимательно везде посмотри, – сказал он. – Есть у меня подозрение, что тут один мой знакомый побывал.
По лестнице санитары «Скорой» несли на носилках убитого милиционера. За ним врач помогал спускаться раненному в руку сержанту.
– Остальные живы? – спросил Бессонов.
– Целы, – произнес сержант, морщась от боли. – Хорошо стреляет, сука!