Сообщение было принято, когда корабль находился еще в полумиллионе километров: записанные на пленку голоса вызывали обслуживающий персонал. Торопиться не было оснований, поскольку 28749, он же «Джейн Брекней», прибыл в назначенный час. Однако приземление телеуправляемого корабля всегда деликатная операция. Люди и механизмы успеют к приему, пока он спускается с орбиты, но группы управления должны приготовиться заранее.
Ямагута, Штейнман и Романович сидели в башне ГСА, а Холлидей был наготове на случай аварии. Если бы управляющие цепи не сработали, чего, впрочем, до сих пор ни разу не случалось, то тысячетонный Корабль с атомным двигателем, разбившись в космопорту, мог уничтожить все живое на Фобосе. Поэтому Холлидей, контролировавший приборную панель со всем комплексом обеспечения безопасности, должен был в случае необходимости вмешаться.
Тонкие пальцы Ямагуты танцевали на рукоятках радиолокатора.
— Я его поймал! — воскликнул он.
Штейнман зафиксировал расстояние, а Романович — ускорение на допплероскопе. Взгляд на вычислительное устройство показал: цифры почти точно совпадали с требуемыми.
— Не о чем беспокоиться, — сказал Ямагута, взяв сигарету. — Корабль не вошел еще в зону управления.
Ямагута обвел глазами зал, посмотрел в окно. Из башни открывался вид на порт — не особенно впечатляющий, поскольку большая часть служб, мастерских и жилых помещений располагалась под землей. Размеры бетонной взлетно-посадочной площадки были ограничены кривизной поверхности маленького спутника. Площадка всегда была обращена к Марсу, а космопорт стоял на ее краю, но Ямагуте казалось, что огромная планета подвешена снизу к противоположному полушарию спутника — красный диск, окруженный разреженной атмосферой, с проступающими на нем зеленовато-коричневыми пятнами, которые были солончаками или пастбищами.
Хотя Фобос и окружала пустота, но звезд не было видно; солнце и прожектора давали слишком много света.
В дверь постучали. Холлидей пошел открывать, почти плывя в воздухе из-за отсутствия тяжести.
— Никто не имеет права входить во время приземления, — сказал он.
Холлидей был статным блондином с приятным, открытым лицом, и его голос был менее решительным, чем его слова.
— Полиция.
Вновь прибывший мускулистый человек, с круглым серьезным лицом, был в кителе и пижамных брюках; все в маленькой колонии знали инспектора Грегга. Но у него был револьвер, что не входило в привычки инспектора, и Грегг казался возбужденным.
Ямагута посмотрел снова в окно и увидел четырех служащих охраны аэродрома в мундирах межпланетной службы, патрулирующих взлетные дорожки. Все они были вооружены.
