– И в-третьих, – добавил Титов, – ты получаешь надежную «крышу», коей до сих пор не обзавелся, в отличие от своих дружков, совладельцев гостиницы.
– Это тоже верно, – нисколько не смутившись, ответил Игнатов и тут же добавил: – Но есть еще четвертый немаловажный фактор. Я не хочу, чтобы эта война продолжалась, поэтому и пытаюсь помочь вам выиграть ее.
– Сколько ты хочешь за свой пакет акций? – спросил Потапов.
Игнатов вынул из кармана пиджака записную книжку и авторучку и, вырвав из книжки листочек, молча написал на нем цифру. Взяв из рук Игнатова листок с написанной суммой и одобрительно кивнув, ответил:
– Приемлемо… Осталось только обсудить детали и условия сделки.
– Я сегодня же подготовлю договор, – заверил Потапова Игнатов.
– Не тяни с этим, – сказал Сергей, – откроешь счет в любом банке, в котором захочешь, мы переведем тебе туда обговоренную сумму.
– Значит, договорились, – с облегчением в голосе произнес Игнатов и впервые за время разговора улыбнулся.
Гаджинюк припарковал свой белый «Фиат» напротив одного из подъездов кирпичной пятиэтажки на улице Неглинской. Выйдя из старенькой машины, проверил, закрыл ли он все двери, затем постучал по заднему правому колесу, проверяя, не сильно ли спустил баллон.
Наконец убедившись, что все в порядке, Виталий, весело насвистывая и поигрывая ключами от машины, направился в подъезд. Поднявшись на четвертый этаж, он остановился напротив обшарпанной деревянной двери, поверхность которой была испещрена отпечатками следов от подошвы ботинок.
Еще одним подтверждением того, что эту дверь любят открывать именно ногами, служила выщербленность одного из ее краев.
Было заметно, что замок на двери часто меняли. Тот, который функционировал сейчас, был врезан высоко над ручкой, поскольку места, более для этого подходящие, оказались раздолбаны настолько, что стали негодны для этих целей.
Гаджинюк нажал на кнопку дверного звонка, и приятная мурлыкающая мелодия огласила тишину лестничной клетки. Через несколько секунд за дверью послышалось тихое шарканье, затем раздался осторожный голос Куксикова:
– Кто та-ам?
– Это я, Виталик, – просто ответил Гаджинюк.
Раздался щелчок дверного замка, дверь мгновенно распахнулась и на пороге появился хозяин квартиры.
Лицо его было помято вчерашней ударной пьянкой, волосы всклокочены, глаза сквозь очки сверкали негодованием. Из одежды на нем были лишь «семейные» трусы красного цвета с белыми полосками на боках, по спортивному образцу.
– Я убью тебя, мерзавец! – вскричал Куксиков, при этом посторонившись и пропуская Гаджинюка в квартиру.