– Так, ты кто? – спросил Полундра мужика, стоявшего за штурвалом. Внешность у него была славянская, оружия не было.
Тот молчал, только трясся, словно осиновый лист.
Полундра шагнул к нему и влепил сильную пощечину – лучшее средство от истерики. Подействовало. Дрожать рулевой сразу перестал.
– Ну? Кто такой?
– Капитан Пуговкин.
– Отлично. Ну, Пуговкин, теперь ты не только по названию, но и по сути капитан. Правда, команда у тебя состоит из двух человек, считая с тобой самим. Зато и посторонних на борту не осталось. Ну, если меня не считать. А я скоро твой корабль покину…
Полундра балагурил – и сам успокаивался, сбрасывая напряжение, и освобожденного капитана успокаивал, тот явно в этом нуждался.
Но долго отдыхать Сергею было не суждено.
– Это еще что такое? – спросил он, глядя за спину капитана. Пуговкин обернулся. Ледокол, который последние несколько часов вынужденно стоял на месте, начал двигаться!
– Мать вашу так! – выдохнул Полундра. Это была настоящая катастрофа – если атомоход сейчас уйдет, то попасть на него ему уже не удастся. Решение созрело мгновенно.
– Полный ход!! – рявкнул он капитану.
– Что?
– Полный вперед, мать твою вперехлест через клюз! Тарань его!
– Но…
Времени объясняться у Полундры не было. Он просто вскинул автомат, направил его прямо в лоб Пуговкину.
– Протарань ледокол! Быстро! Но так, чтобы сам реактор не зацепить! Ну, давай!
Черный зрачок ствола выглядел устрашающе. И Пуговкин повиновался.
Сухогруз двинулся вперед, набирая скорость. Он шел заметно быстрее, чем ледокол – видимо, на «Дмитрии Суряпине» воспользовались вспомогательными двигателями, а они, разумеется, не могли как следует разогнать эту махину.
Удар пришелся в борт атомохода, недалеко от кормы. Жуткий скрежет наполнил воздух. Нос сухогруза промял борт ледокола, пробил в нем дыру. Пол чуть не ушел из-под ног – и сухогруз и ледокол сильно закачались.
– Полный назад! – рявкнул Полундра. И когда его команда была исполнена, когда сухогруз отполз от протараненного ледокола, Сергей с радостью увидел, что дело сделано. В борту «Суряпина» зияла здоровенная рваная пробоина, оставленная бульбом сухогруза – подводным выступом на носу корабля. Атомоход на глазах приобретал дифферент на корму. Теперь о том, чтобы он куда-то плыл своим ходом, не могло быть и речи. Хрен теперь у террористов что получится! Кстати, винты тоже наверняка повреждены.
«Не везет бедному ледоколу, – пронеслась в голове Полундры неожиданная мысль. – Все время свои его калечат, чтобы враги им воспользоваться не смогли».
– Теперь за мной! – скомандовал Полундра Пуговкину, с ужасом смотревшему на изуродованный ледокол.