Прежде, чем пригубить вино, они торжественно отплеснули по нескольку капель из своих бокалов — в дар богам. Рациональный человек способен оценить очарование ритуала, а пол был пятноустойчив.
— Ты уже готов составить рапорт?
— Да. По дороге сюда я все упорядочил в памяти.
Даймонакс включил регистрирующий аппарат, произнес несколько каталогизирующих формул и сказал:
— Начинай.
Язон мог гордиться собой, его отчет был подготовлен отлично: ясный, честный и полный. Но когда он говорил, его память невольно возвращалась к пережитому… Он снова видел пляску волн на самом большом из озер Пенталимни, снова прогуливался по внутренней галерее замка в Эрнвике с полным любопытства и восхищения молодым Лейфом; бежал из тюрьмы, оглушив стражника, дрожащими пальцами заводил машину, мчался по шоссе, а потом пробирался сквозь лес из последних сил; вздрагивал, когда Бела плевал ему под ноги, и чувствовал, как радость от близкой свободы оборачивалась горечью. Под конец он не смог сдержаться:
— Почему мне ничего не сказали? Я бы был осторожней! Ведь меня убеждали, что в Вестфалии люди свободны от предрассудков и половых табу. Откуда я мог знать?
— Да, это упущение, — кивнул Даймонакс. — Но согласись, мы слишком недавно стали заниматься парахронией…
— Зачем мы вообще тут? Чему мы может научиться от этих варваров? У нас в распоряжении бесконечное число миров, почему мы тратим время, занимаясь именно этим? Одним из двух наиболее отвратительных из всех, какие мы знаем…
Даймонакс выключил регистрационную аппаратуру. Какое-то время оба молчали. Снаружи доносился шорох шин проезжающих автомобилей, чей-то смех смешивался с распеваемой песней. За окном раскинулся блестящий в солнечном свете океан.
— Ты разве не знаешь — зачем? — заговорил наконец Даймонакс. Голос его звучал глуховато.
— Ну да… Научные интересы, разумеется. — Язон проглотил слюну. — Прости меня. Разумеется, деятельность Института опирается на рациональную основу. В американской истории мы наблюдаем тупик в развитии человека. Допускаю, что и в этой тоже.
Даймонакс покачал головой:
— Нет дело не в этом.
— А в чем?
— Мы учимся здесь кое-чему слишком ценному, чтобы от него отрекаться, — ответил Даймонакс. — Этот урок унижает нас, но немного унижения не повредит нашей самодовольной Еутопии. Ты, конечно, не в курсе, так как до последнего времени мы, не располагая доказательствами, не публиковали свое заключение… Кроме того, ты недавно работаешь у нас, и первое задание выполнял в другой истории. Но теперь мы можем утверждать, что Вестфалия — тоже своеобразная Еутопия, Счастливая Страна.