- Вылезай! - пролаяли негры Жафару.
Тот выбрался из багажника, посмотрел на сиявшие в отдалении огни города Ахмади и вопросительно посмотрел на Абу Чаржаха, который спокойно закуривал сигарету. Вслед за тем палестинец развязным и грубым тоном бросил шейху несколько фраз по-арабски и сплюнул себе под ноги. Выпученные глаза шейха, казалось, окаменели. Он что-то приказал йеменцам. Те тотчас набросились на Жафара и повалили его на землю. Один из них сел на слугу верхом, другой достал из багажника длинную веревку. Одним ее концом палестинцу скрутили запястья рук, другим привязали к буферу. Малко передернуло.
- Что вы собираетесь делать? - спросил он.
Шейх промолчал, словно не слышал вопроса. Привязанный спиной к машине палестинец продолжал кричать шейху что-то язвительное. Тот обнажил в зловещей улыбке массивную золотую челюсть.
- Он говорит, что я - предатель арабского дела. Ну, ладно. - И повернулся к черным стражам. - В машину!
Он сел за руль и включил зажигание. Малко тоже пришлось сесть, иначе бы его бросили в пустыне. Жафар взвыл. Выхлопные газы обжигали ему ноги. С непроницаемым лицом шейх включил четвертую скорость, и машину рвануло вперед. Слуге удалось сделать несколько шагов, потом он распластался на шоссе с вытянутыми вперед руками и вывернутыми плечами, задыхаясь от бьющих в лицо выхлопных газов. Шейх бесстрастно наблюдал за ним в зеркальце.
Палестинец кричал как резаный, он был в крови, с него сорвало башмаки, неровности шоссе в клочья изорвали его одежду. Абу Чаржах проехал метров сто и остановился. Малко потянуло на рвоту. Все четверо вышли из машины. Истязаемый лежал на спине недвижно, грязные обрывки одежды покрывали превращенное в сплошную кровавую рану тело. Левый глаз его затек и был закрыт. Шейх пнул палестинца ногой в бок. Тот посмотрел на него правым глазом и что-то пробормотал. Малко подумал, что выпученные глаза Абу Чаржаха вообще выскочат из орбит.
Шейх сказал несколько слов йеменцу, который сел за руль и дал машине слабый ход. Безжизненное тело вновь поволоклось по шоссе.
- Что он сказал? - спросил Линге, которого буквально выворачивало наизнанку.
- Я не могу вам этого повторить, - угрюмо пробурчал шейх.
Ни с того ни с сего Жафар вновь принялся пронзительно кричать. Оказывается, другой негр повернул его животом вниз, так что лицо уткнулось в мелкие камешки дороги. Минутой позже шейх приказал остановить машину. Лицо несчастного представляло собой сплошное кровавое месиво. Когда Абу Чаржах над ним наклонился, он коснеющим языком произнес какие-то слова. Шейх повернулся к Малко: