Медленно, прогулочным шагом прошелся по проспекту. В темных очках и с усами, которые он успел приклеить, его бы сам Горбоносый с первого взгляда не узнал.
Дойдя до тридцатого столба, он неторопливо оглянулся и потом начал просматривать объявления. Со стороны проезжей части, в самом неудобном для чтения месте, был приляпан фоторобот с надписью: «Обезвредить преступника». И физиономия из точек и запятых точь-в-точь повторяла личность стоявшего перед столбом человека.
Крепыш оцепенел от неожиданного оглушающего удара. Публикация фоторобота означала для него смертный приговор. Горбоносый рисковать не любил. И как ни страшна была минута, ошеломленный Крепыш подумал, что Бурбону не дождаться заработанных денег. Потому что отныне для Крепыша начинается другая жизнь, где смертельная опасность будет подстерегать на каждом шагу. Если можно еще успеть сделать такие шаги.
Как бы в подтверждение его догадки зазвонил мобильник. Крепыш нажал кнопку, но не отозвался.
— Але! Ты где? — раздался вкрадчивый голос, и Крепыш вдавил мобильник в ухо, чтобы не пропустить ничего. Он узнал Горбоносого.
Мимо прогремел грузовик с какой-то пустой железной тарой, и Крепыш не расслышал несколько слов.
— …есть важное дело, Алик! — продолжал Горбоносый. — Приезжай к пяти часам. Ты где?
Крепыш подумал, что лучше отозваться.
— В Текстильщиках.
— Чего занесло?
— Хотел Верку достать. Но она не пришла. У нее, по-моему, новый хахаль. Хочу проверить.
— Чего ты к ней прилип? Девок, что ли, хороших мало?
— Хороших немало. Да все они разные, — отозвался Крепыш.
— Ну ладно, этот вопрос решай сам. Мешать не стану, — гнул свою линию Горбоносый. — А к пяти жду.
Крепыш решил прикинуться дурачком — великое дело на Руси!
— Так я от Текстильщиков не успею. К семи если? Можно?
Горбоносый помедлил с ответом:
— Ну, давай в семь.
Крепыш выключил телефон. И представил, что по обе стороны от шефа стоят, ухмыляясь, дуболомы-жмурики. На дело их не пошлешь, мозгов на двоих меньше, чем у крысы, зато они готовы вывернуть потроха кому угодно по первому знаку шефа. «Черта лысого! — с бешенством подумал Крепыш, направляясь в сторону метро. — Имечко, гад, вспомнил. Чтобы заманить!»
Итак, он выторговал два часа передышки. Но не факт, что за его домом еще не установлена слежка. А проникнуть на квартиру ох как надо. Нужно забрать две тысячи баксов, припрятанных на черный день. Вот — этот день наступил. Можно потрогать, пощупать, нанюхаться, а потом застрелиться. Лучше, чем ждать каждую минуту днем и ночью ножа или пули. Горбоносый пойдет на все, чтобы себя обезопасить. Пытать они вряд ли будут. Если только Ворон в качестве премии не попросит. Хлебом не корми, дай поиздеваться — такой ублюдок. Давненько Крепыш дал себе слово закатать лысого Ворона в бетон при первом удобном случае. Да все не получалось. Теперь уже такой возможности не представится. Ворону велено судьбою жить и заниматься пыточным делом. А ему, бывшему городскому беспризорнику, хорошо, если удастся спасти свою шкуру. И то вряд ли.