Петр Авдеевич не ответил. Только послушно сел, закрыл рукой глаза.
— Но вы же сами уговаривали ее принимать нужных людей в своей спальне, — напирал Николай Григорьевич. — А как коснулось конкретного человека…
— Вы поймите, — не то вздохнул, не то простонал, не то всхлипнул депутат. — Я столько для них сделал, для Сережи и Тамары… Я фактически подарил им этот дом… И она постоянно давала мне понять… Она кокетничала, заигрывала… А сама…
— Обрыдаешься… — хмыкнул Николай Григорьевич. — А может, вам это только показалось? Разве вы не могли ошибиться, выдавая желаемое за действительное?
— И она мне вдруг отказывает, а сама готова лечь под первого же попавшегося!
— Но только не под вас, — кивнул Николай Григорьевич. — Обидно, я понимаю. Проблема, знаете ли… А если она согласится на адюльтер, вы успокоитесь?
— После этого… адвокатишки, этого еврея? — кивнул в сторону динамиков депутат. — Вы за кого меня принимаете?
— Оказывается, ко всем своим порокам вы еще и половой антисемит? — удивился Николай Григорьевич. — Вроде, согласно нашему досье, замечены в этом не были… Ну, понятно, вы свое достоинство не на помойке нашли, — продолжал он сочувственно. — А я уж хотел завтра же вечером предложить вам кассету, где Тамара изучает с адвокатом в постели все детали предстоящего посещения банка, где вы им продемонстрируете ваше профессионально состряпанное с моей помощью соглашение с ее мужем. Никак вы уже начали жалеть, что просили меня об этом?
— Да уж… — закряхтел Петр Авдеевич. — Сами понимаете. Все так неожиданно…
— Но уж очень вам хотелось добиться ее взаимности, хотя бы столь некрасивым, я бы сказал, подловатым способом. Состряпав эту расписку.
— Значит, вы их адюльтер тоже запишете на кассету? — спросил Петр Авдеевич.
— Вы меня разочаровываете, — покачал головой Николай Григорьевич. — С каких пор вас пугают интимные подробности? Это плохой знак. Когда вы были в последний раз в салоне мадам Сотниковой?
Бедный депутат ничего не ответил, только приоткрыл рот, испуганно глядя на Николая Григорьевича.
— Да, мы и это знаем. Как знаем, что записано о вас в карточке сексопатолога в филиале израильской клиники здесь, в Москве. Особенных успехов их нетрадиционное лечение вам пока не принесло. Или, может, пригласить вам ту же Олечку? Она хотя бы знает ваши особенности. А если их узнает на себе ваша Тамара? — Он кивнул на экран. — Такой, как она, с ее неумеренными запросами, вы будете внушать только отвращение, неужели не понимаете?
— А вы откуда знаете о ее запросах? — настороженно спросил депутат.