– Я хочу, чтобы ты на ней женился, Энди, и сделал ее честной женщиной, – заявила Кейт, не обращая внимания на сдавленный возглас Рейчел. – Пришло время или ловить рыбку, или обрывать наживку. – Она потянулась и схватила его руку немощными пальцами. – Умоляю тебя, Энди, не дай старой женщине умереть в мучениях!
На щеке Эндрю задергался мускул. Он сжал ее руку.
– Хорошо, Кейт. Обещаю тебе, что мы с Рейчел скоро поженимся.
Женщина довольно улыбнулась и многозначительно приподняла бровь.
– Не теряй времени, мой мальчик. Сделай это прямо сейчас, чтобы я могла умереть спокойно.
– Прямо сейчас? – поразился Эндрю.
– Вас поженит тот же пастор, который будет меня причащать, – сказала Кейт. – Сходи же за ним, Энди.
– А мне позволено высказаться? – возмущенно спросила Рейчел, стараясь удержаться от грубости. – Мне кажется, Кейт, я сама могу о себе позаботиться.
– Милочка, вы с этим парнем слишком упрямы и сами не знаете, что для вас лучше. Вы оба готовы отрезать себе нос назло лицу. Энди уже дал мне свое слово, теперь я жду того же от тебя.
– Но я не… – Кейт откинулась на спину, сильно закашлявшись, и Рейчел пришлось замолчать. Она видела, что старуха начинает сердиться, а это вредно сказывалось на ее самочувствии. – Ладно, Кейт, раз ты этого хочешь, – уступила девушка. – Только не волнуйся и отдыхай.
– Иди за пастором, сынок, – повторила Кейт, закрывая глаза. – О Господи, как же болят мои старые косточки!
Если бы потом кто-нибудь попросил Рейчел описать ход дальнейших событий, она не смогла бы этого сделать.
Она двигалась точно во сне, смутно сознавая, что происходит вокруг. Какие-то люди входили и выходили из комнаты, среди них часто мелькали доктор Стюарт и пастор Уилкинсон с женой. И вот она, Рейчел, уже стоит деревянным истуканом рядом с Эндрю Кирклендом и дает ответы на вопросы венчального обряда, а он надевает ей на палец кольцо.
Наконец все завершилось, и она стала женой Эндрю Киркленда, но каковы будут последствия этого, ей было непонятно.
Поддавшись уговорам жены пастора, Рейчел, совершенно обессилевшая, поднялась к себе в спальню, но, несмотря на усталость, никак не могла заснуть. В комнате было жарко и душно. Она села, задрала до колен подол ночной рубашки и свесила голые ноги с кровати. Это немного освежило ее, но ненадолго. Очень скоро ей опять стало невыносимо жарко.
Может быть, снять рубашку? Какое-то время здравый смысл боролся с природной стыдливостью. В конце концов девушка стянула через голову рубашку и с вызовом бросила ее на пол.
Привлеченная ярким лунным светом, она подошла к открытому окну и встала темным силуэтом в мерцающем серебристом проеме. Мысли стремительным вихрем кружились в ее голове.