Проехав еще несколько десятков ярдов, оноставил позади район трущоб и оказался в деловой части города. Теперь он понял, почему в одной из газетных статей Кахоа сравнивался с американским городком времен покорения Дикого Запада. Мейн-стрит казалась декорацией к многосерийному вестерну пятидесятых годов. Все здания были деревянными, одно– или двухэтажными. Их окружали приподнятые над землей деревянные террасы с перилами. Мейн-стрит оказалась на редкость грязной улицей, так что Маршал Дилон смотрелся бы на ней отлично.
По пути Девлин отмечал для себя каждое заведение и достопримечательность. Слева – магазинчик натуральных продуктов, закрытый ресторан, бар, продуктовая лавка, зеленая аллея, ряд помещений, походивших на закрытые магазины, мастерская, какая-то контора, дальше ресторан «Да», тайский ресторанчик, вереница стандартных складских помещений. Справа – длинное двухэтажное здание, которое имело самый импозантный вид в городе и занимало центральную часть Мейн-стрит, со стенами, окрашенными в темно-зеленый цвет. На втором этаже сверкали чистыми стеклами окна с белыми рамами. Первый этаж пустовал, если не считать магазина по продаже видеоаппаратуры и кассет и заведения, напоминающего книжную лавку.
Остальные дома на дальней окраине Мейн-стрит были одноэтажными развалюхами. Их было четыре или пять, но жилым казался только один. В полуподвале размещалась обшарпанная прачечная на пять стиральных машин, освещенная мерцающим светом флюоресцентных ламп. Девлин успел разглядеть молодого человека, сидящего на столе для упаковки белья. Длинные волосы, жидкая бородка, старомодные очки и потрепанные джинсы вызывали в памяти Девлина образ Хейта Эшбери из далеких шестидесятых. Рядом с парнем на столе расположилась девушка.
Девлин проехал еще сотню ярдов, пока не оказался на окраине городка, возле школьного комплекса начальной и средней ступени. Доехал до стоянки и двинулся в обратную сторону.
Солнце скрылось за горизонтом, но даже в розоватых сумерках все в этом провинциальном городке казалось убогим и ветхим. Основными цветами пейзажа оставались блекло-голубой, багровый и бежевый. Возможно, туристические справочники назвали бы Кахоа экзотическим уголком старых Гавайев, но Девлин был совершенно уверен, что если кто-нибудь забредет сюда в поисках экзотики, то непременно разочаруется.
Те жители, кого он успел встретить, имели такой же измученный, потрепанный вид, как и сам городок. Например, эта полная женщина в блузке, которая ей явно мала, и юбке слишком для нее свободной. Выглядела женщина очень усталой, измотанной, однако упорно толкала вперед по деревянному тротуару детскую коляску, словно опаздывала на свидание, но не помнила точно, где оно ей назначено. В коляске сидел пятилетний мальчик. Лицо малыша – грязное, испачканы и руки, и одежда. Он уже вышел из того возраста, когда детей катают в коляске, но женщина, тем не менее, не позволяла ему идти самостоятельно. Навстречу попались двое мужчин, они шагали медленно и неуверенно. У одного волосы были длинные и жидкие, у другого – торчали курчавой густой шапкой. Бороды у обоих – всклокоченные и спутанные. Облачены мужчины в ту же одежду, какую носили на островах почти все – майки, шорты или джинсы, резиновые шлепанцы. Но одежда выглядела слишком поношенной, оба были слишком худы, чтобы казаться здоровыми. Еще два отголоска шестидесятых.