И вот на этом несколько тревожном фоне обнаружилось, что генерал Игнатов как-то непонятно активизировал свои действия. Если, конечно, Матюшкин с Плешаковым правильно понимали суть диалога своих антиподов. Проанализировав еще раз ситуацию, Сергей Сергеевич решил самостоятельно, не посвящая в это дело пока Плешакова, предпринять решительный шаг. Он попросил помощника вызвать к нему в кабинет начальника управления Игнатова.
— Присаживайтесь, Александр Дмитриевич. Как самочувствие? Как настроение? На пенсию не собираетесь?
Игнатов удивленно вскинул брови: набор вопросов был самый недвусмысленный.
— Полагаете, пришло время? — с легкой издевательской улыбочкой спросил он, зная, что Матюшкин старше его на два года.
— Да вот, слышал, вы приболели…
— Нет, чувствую себя вполне. Чего, как говорится, и вам желаю, товарищ генерал-полковник.
— Очень хорошо. Значит, выслушаете без эмоций… Вот тут у меня имеется запись одного любопытного разговора. Впрочем, что я вам говорю, вы и сами, Александр Дмитриевич, голоса легко узнаете. Вот послушайте. — И Матюшкин нажал клавишу пуска на портативном магнитофоне.
«— Короче! — услышал Игнатов свой собственный голос. — Вы чего детский сад устраиваете? Зачем мы здесь? Давайте по делу. И ваш базар мне не нужен, у меня тоже собственных забот хватает. В чем ты меня обвиняешь, Виталий Борисович? Меня, который тебя человеком сделал, а?
— Ну только не надо, не стоит, Сан Дмитрич, не бери на себя лишнего! А то не дотащишь. Что когда-то было, давно прошло. Вместе с нашими партбилетами. А вот нынче я хотел бы от своих партнеров полной отдачи! Стопроцентного вклада — во всех смыслах! Рано еще изображать из себя благополучных рантье, стригущих купоны. Не доросли, господа!
— Слышь, Игнатов, а чего этот пуп со своей блядью, совсем охренел, что ли? Ты его в малолетстве часто харил у себя на Лубянке?..»
— Пока достаточно? — учтиво спросил Матюшкин, глядя в побагровевшее лицо Игнатова. — Голоса узнаете? Западинский, Абушахмин — известный уголовник, генерал Игнатов… Подходящая компания. Так что будем делать, Александр Дмитриевич?
Игнатов молчал, глядя в стол.
— Вы сами напишете рапорт или будем передавать материалы, а у меня их за последнее время скопилось немало, в службу собственной безопасности?
— Чистосердечно? — поднял наконец глаза Игнатов.
Матюшкин пожал плечами:
— Не уверен, будет ли толк. Впрочем… послушаю.
Матюшкину и в голову не приходило, что проблема может решиться с такой легкостью. Ну, поупрямится Игнатов, даже слезу прольет, неискреннюю, конечно, попробует покаяться, упрашивать станет, хотя против таких аргументов — увы, не попрешь.