Слава Богу, тот оказался дома, с тщанием красил в желтое массивные входные двери.
— А, здорово, — обрадовался он, опустил макитру и участливо посмотрел на Тима. — Что-то, брат, не выглядишь ты посвежевшим и вообще сбледанул с лица. Горячая телка попалась? Ладно, дадим сейчас последний штрих и будем тебя откармливать. Кстати, как тебе колер, впечатляет?
Он окончательно выжелтил двери, полюбовался на работу и, подхватив ведро, повел Тима прямиком к столу.
— Будь как дома, брат. Сейчас картошки поставим, «уху камчатскую» откроем, за пивком рванем. Захочешь, еще пельмени есть, пожарим в шесть секунд. Надо, надо тебя поправлять.
Так и поступили. Собственно, хлопотал Анд-рон — варил картошку в мундире, бегал с бидоном к ларьку, жарил каменно-твердые, будто вылепленные из гипса, «останкинские». Тим же сидел, и6 шевелясь, в странном оцепенении и слышал, как у радио рассказывали о белом медвежонке, из которого ничего уже путного не вырастет. Экипаж атомного ледокола «Арктика» напоил его допьяна спиртом со сгущенкой, лыка не вяжущего взял на борт, а по прибытий в Ленинград подарил зоопарку. овосел получил имя Миша, быстро освоился в новых условиях и чувствует себя как дома. Плещется в теплой луже вместо Северного Ледовитого и жрет казенную пайку взамен парной нерпы…
— Ты, брат, давай наворачивай. — Андрон, ни о чем не спрашивая, подкладывал ему в тарелку, от души подливал пивка и себя не забывал, за ушами трещало.
Настроение у него бьио ровным и безмятежным, все в жизни казалось ясным, преисполненным смысла и определенности. Завтра они с Анжелой идут на «Старшего сына» с Ларисой Луппиан, через неделю прибывает мать с единорогом и детьми, а годиков этак через шесть, если все сложится благополучно, понесет его с песнями по морям, по волнам. Самый главный майор Семенов свое слово милицейское сдержал, правда, частично и пристроил Андрона, ни больше ни меньше, как в Институт водного транспорта, на вечерний. «Ты, Лапин, держи сфинктер-то по ветру, — сказал он Андрону веско, с авторитетным видом, — и думай головой, а не анусом. Закончишь судомех, получишь визу, подмахнешь за кордон. Будешь моряк — в жопе ракушки. По морям по волнам, нынче здесь, завтра там. В общем, грудь моряка лучше жопы старика. Иди учись. Как классик завещал». Эх! И если бы еще не экзамены эти дурацкие. Правда, майор Семенов сказал scko, на полном серьезе — ты, главное, приди, а то они тебя сами в жопу поцелуют. Сынок главнокомандующего из приемной комиссии нынче стрелам патрульным у Сотникова бегает…
Съели картошку с «камчатской ухой», прикончили поджаристые, с хрустящей корочкой пельмени, не побрезговали и холодцом «любительским» называемым в народе волосатым. Однако только собрались пить чай, как на улице забибикали в клаксон, напористо, занудно, как болельщики на хоккее: тра-та-та-та-та-тра-та.