Они смотрели друг на друга. Их разделяло несколько метров. В его глазах было написано такое страдание, что у Куин разрывалось сердце.
– Знаешь, что самое смешное? – сказал он. – Я был не пристегнут. Я ненавидел ремень безопасности и никогда им не пользовался. Я вылетел из машины и приземлился в сугроб. Поэтому и выжил.
Куин вскочила и подбежала к нему.
– О, Питер, – прошептала она, коснувшись его руки. – Мне очень жаль…
Он взглянул на нее, в лице сквозило отчаяние.
– Ну да, мне тоже, но этим ничего не исправишь, не так ли?
– Ты не виноват.
Он пристально посмотрел на Куин:
– Как ты можешь так говорить? Конечно, я виноват! Я не должен был тащить их на эту чертову вечеринку. Если мне так хотелось пойти, наплевав на опасность, это одно, но заставлять Кристину идти со мной, чтобы потешить свое самолюбие… Бога ради, Куин, я, должно быть, совсем потерял голову. Как может мужчина поставить под угрозу безопасность жены и ребенка из-за работы? Мне придется жить с сознанием того, что моя семья погибла из-за моей жадности и амбиций. – Он безрадостно усмехнулся. – Что ж, я получил по заслугам. Потерял двух самых дорогих мне людей, зато, черт возьми, произвел неизгладимое впечатление на наших клиентов!
– О, Питер, – снова повторила она, – пожалуйста, не казни себя.
Она обняла его, чувствуя, что он напрягся. Куин дотронулась до его лица, обхватила его ладонями, притянула к себе и поцеловала в губы – один раз, второй, одновременно шепча ласковые слова. Когда она поцеловала его в третий раз, он обнял ее и поцеловал в ответ. Куин чувствовала солоноватый вкус слез на своих губах. Поцелуи стали страстными и нетерпеливыми.
Его руки скользили по ее спине, опускаясь все ниже и ниже. Куин ощущала, как внутри разгорается пламя, охватывая ее, словно огонь, дикий и необузданный, охватывает лес.
Она больше ни о чем не думала, ею руководили только страсть и желание.
– Куин, Куин, – бормотал он в перерывах между жаркими поцелуями, от которых перехватывало дыхание.
Его руки гладили ее по спине, затем скользнули под свитер. Он высвободил футболку из стянутых ремнем брюк и коснулся ее кожи. Куин вздрогнула от этого прикосновения, а когда он расстегнул бюстгальтер и дотронулся до ее груди, она застонала от натиска бушевавших внутри чувств.
Его губы спустились ниже. Он поцеловал Куин в шею, провел языком по нежной впадинке, одновременно лаская руками грудь. Она запустила пальцы в его волосы и выгнула спину. Услышав, как Куин вскрикнула, когда его пальцы коснулись сосков, он снова прижал ее к себе и жадно впился в ее губы. Питер целовал ее с таким неистовством, что ей стало страшно. И вдруг он резко отстранился.