Сдерживая раздражение, я посмотрела на собеседника. Что он за человек, такой холодный и бесчувственный? Ведь на вид ему так мало лет! И этот сопляк разговаривает со мной так, будто я его кухарка!
– Я хорошо понимаю, что моя просьба неожиданна, – сказала я. – Но я не думаю, что этого основания достаточно, чтобы отказать в помощи женщине.
– Женщине? – переспросил он. – Поистине, эти буржуа совсем обнаглели. Мой дядя дворянин и не возит в карете буржуазок.
– Буржуазок! – повторила я пораженно. – Да вы хоть зна…
Я вовремя прикусила язык, хотя и сгорала от желания осадить этого мальчишку, сообщив, кто я. Мне много чего хотелось ему сказать. Но юноша, к счастью, повернулся и зашагал прочь, лишив меня возможности что-либо высказать.
Итак, свои же дворяне мне отказали. Господи, ведь это именно те, ради которых я еду в Швейцарию…
Положение оставалось отчаянным. Я подумала было, не поговорить ли с господином Роземийи лично, но потом решила, что если уж племянник так высокомерен, то дядя и подавно. К тому же речь шла о свадебном путешествии – кто захочет в такой ситуации брать в коляску лишнего пассажира?
Тем не менее я упрямо пошла вслед за юношей. В конце концов это было единственное, что я могла сделать.
Он вошел в дом номер двенадцать на улице Бак. Во дворе стояла коляска, запряженная тройкой лошадей. Вид у коляски был не особенно блестящий. К крыше был прилажен всего один чемодан.
Спустя пять минут из дома вышел высокий худой господин, чопорный, с сухим желтым лицом. С ним была женщина лет тридцати и тот самый юноша.
– Сообщите нам, когда приедете в Безансон, мадам, – сказал юноша.
– Разумеется, Пьер. Я сразу сделаю это.
Она села в коляску с закрытым верхом. Я даже заметила, как мужчина поцеловал ее.
Я подумала, что будет очень несправедливо, если они все же поедут в Безансон, а я нет. Ведь мне в любом случае Безансон нужнее, чем им.
Коляска медленно выехала за ворота и покатила по дороге. Нет, я буду просто глупа, если упущу такой случай!
Мне было довольно легко догнать коляску. Я шла следом за ней, пока она не выехала на большую дорогу, за заставой.
А затем на ходу уселась на запятки – так, как это делают мальчишки. Мой маневр остался незамеченным.
И я, выехав, наконец, в первом часу дня из Труа, твердо знала, что никакая сила не заставит меня покинуть только что занятое место.
6
Была полночь, когда я столь необычным образом прибыла в Безансон.
Дыша на замерзшие пальцы, чтобы хоть немного согреть их, я соскочила с запяток, очень сомневаясь в том, что мои одеревеневшие ноги смогут ходить. Последние несколько часов я их почти не чувствовала. И правда – они у меня подогнулись в тот первый миг, когда я ступила на землю.