– Анна, – прошептал я. – Это она стоит за всем. Я должен выяснить, почему она позволила им истребить мою семью. Люди Стефена... – Я криво усмехнулся. – Они не рыцари, Эмили. Разбойники... падальщики... Я видел их в Святой земле. Хуже их не было никого. Их боялись даже турки. Они охотятся за добычей, за священными реликвиями. Именно из-за этого убили тех двух рыцарей. Но моя семья... У нас ничего нет!
Шум снаружи становился все громче. Дверь уже трещала. Эмили схватила меня за руку.
– Сейчас это не важно. Анны нет в замке. Она отправилась в Ла-Тане встречать Стефена. Идем со мной.
Я покачал головой.
– Слишком поздно. Выхода нет. Мне остается лишь умереть.
Она подалась вперед. Ее лицо было в нескольких дюймах от моего. Я чувствовал ее дыхание.
– Что бы ты ни натворил, Хью, если Анна действительно стоит за этим, я сделаю все, чтобы справедливость наконец восторжествовала. Но сейчас ты должен пойти со мной. Мертвому я помочь не смогу.
Она повела меня за собой. Пробежав по узкому коридорчику, мы оказались в крохотной комнатушке. Эмили заперла дверь.
Я видел, что ей страшно, но ее доброта и решимость помочь мне затмевали страх.
Выдвинув ящик комода, она порылась в сложенных вещах и обнаружила коричневую монашескую рясу.
– Вот... Я припасла ее специально для тебя. Думала, с ее помощью ты сумеешь проникнуть в замок. Надевай.
Я переводил взгляд с рясы на Эмили, растерянный и удивленный тем, что она сделала это для меня.
– А теперь уходи. Они здесь все обыщут. Пришли мне весточку. Через Норберта. У тебя есть здесь друзья. Можешь мне поверить.
В следующее мгновение шут превратился в монаха с надвинутым на глаза капюшоном.
– Твое новое обличье, – попыталась улыбнуться Эмили.
Я глубоко вздохнул.
– Боюсь, этот трюк будет самым сложным из всех.
– Тогда позволь мне кое-что добавить.
Она вдруг обняла меня за шею и крепко поцеловала в губы.
Сердце мое остановилось. Нежность и решительность, смелость и доверчивость – вся ее натура проявилась в этом, таком неожиданном жесте. Я совершенно растерялся. Я не знал, что делать. Голова пошла кругом.
Эмили посмотрела мне в глаза.
– Знаю, боль твоя глубока. Знаю, все в тебе взывает к мести за жену и сына. Но в тебе есть нечто особенное. Я поняла это при первой же нашей встрече, когда посмотрела в твои глаза. И с тех пор они ни разу не солгали мне. Мы найдем способ восстановить справедливость. А теперь... иди.
Над ее кроватью было маленькое окошечко, выбравшись через которое я оказался бы во дворе. Дальше лежал сад...
Я подтянулся, выглянул и увидел вдали темные силуэты крыш. Я повернулся к Эмили.