– Мне достаточно того, что я знаю. Ваши люди разграбили его деревню. Они убили его сына, похитили и бросили в тюрьму его жену. Она умерла. Здесь, в вашей темнице. И вы знали об этом.
– Знала? Откуда? Откуда мне было знать, что какая-то грязная шлюха, которую держат здесь за решеткой, на самом деле жена вашего шута? Тафуры не подчиняются мне. Только мой муж имеет над ними какую-то власть. Я понятия не имею, откуда они взялись и какие безумства творят здесь.
Их взгляды встретились.
– Их безумства отныне на вашей совести, госпожа, – твердо произнесла Эмили.
– Уходите! – воскликнула герцогиня. – Неужели вы думаете, что если бы я знала, кто такой на самом деле этот шут, он был бы сейчас на свободе? Неужели вы думаете, что я упустила бы того, кого мы все давно и тщетно ищем? Да он уже давно висел бы на площади или гнил в тюрьме со своей женой.
– Вы ищете Хью? – Эмили непонимающе уставилась на герцогиню. – Но зачем?
– Потому что ваш шут владеет величайшим сокровищем всего христианского мира и сам не догадывается об этом.
– Каким сокровищем? У него ничего нет. Вы лишили его всего.
– Уходите! – Анна откинулась на подушки. – И уносите с собой ваше понятие о справедливости, добре и зле и прочую чушь. Все то, из-за чего вы сбежали как от своего отца, так и от предназначенной вам судьбы. Ступайте, Эмили!
В порыве злости герцогиня вскочила с постели и...
– О Боже, что это? – вырвалось у девушки.
Правую сторону лица Анны украшал багровый синяк. Другие покрывали шею и плечи.
– Не подходите.
Герцогиня упала на подушки.
– Пожалуйста, госпожа, не отворачивайтесь от меня. Откуда эти синяки?
Анна тяжело вздохнула.
– У каждого своя тюрьма, дитя мое. Хотите увидеть – смотрите!
Эмили охнула и, подбежав к лежащей на кровати женщине, села рядом с ней и обняла за плечи.
– Это сделал Стефен?
– Да, дитя мое. И это та самая правда, сторонницей которой вы так отважно себя провозглашаете. Правда женщины.
Первым делом я поднялся на холм, где покоился в могиле мой сын, Филипп.
Я опустился на колени и перекрестился.
– Твоя мать, Филипп... Перед смертью она говорила о тебе. – Я сел на землю. – Мой дорогой, мой милый сын...
Я не знал, что искали те ублюдки. Они хотели забрать то, чего у меня определенно не было. То, из-за чего умерли самые близкие, самые дорогие люди на свете.
Я разгреб землю и достал безделушки, которые принес с собой из Святой земли.
Позолоченная шкатулка для благовоний, купленная в Константинополе. Как я радовался, покупая ее. Как был уверен, что вернусь домой с богатством и во славе. И чем все обернулось...