Я натянул на голову свою шапочку.
– Не забывай, что я шут. А шут и дурак одно и то же.
Мне не терпелось посмотреть в глаза этому ублюдку. Я позвал отца Лео.
– Поедемте со мной. У вас есть возможность сравняться с высшими священниками Боре. – Я повернулся к Даниелю: – Не хотите посмотреть, как герцог обмочит штаны?
Мы доехали до середины ничейной земли, отделявшей наш лагерь от Боре, и остановились. Герцог уже был на месте. Он держался за спинами священников, явно не желая стать мишенью для лучников. Кровь вскипела во мне, когда я увидел этого мерзавца. Он был без шлема, и длинные грязные черные волосы падали на лицо спутанными прядями. На кольчуге красовался герб в виде дракона. Руки были защищены латными рукавицами, а на боку, как и подобает крестоносцу, висел тяжелый меч.
Стоило нам остановиться, как Стефен тронул коня и стал объезжать вокруг нас, не сводя глаз с моего копья.
В какой-то момент наши взгляды встретились, и герцог вполне приветливо улыбнулся.
– Так это ты тот самый трус и дезертир, который поднимает людей против господ, прикрываясь ересью.
– А ты тот самый негодяй, который убил мою жену и сына. Примите мое почтение.
Я поклонился священникам.
– Какая будет жалость, – усмехнулся Стефен, – если судьба отберет у тебя еще одну, которой ты дорожишь.
Ярость поднялась во мне темной волной, застилая глаза.
– Если с ней что-то случится, тебе понадобится нечто большее, чем пара священников, чтобы избежать смерти. Госпожа Эмили вернулась сюда по собственной воле, движимая преданностью и состраданием. Тебе она не враг.
– А ты? Шут, бунтовщик, еретик... Как мне к тебе обращаться?
– Хью, – сказал я, глядя в холодные, надменные глаза. – Хью де Люк. Мою жену звали Софи. Моего сына, которому не исполнилось и года, звали Филиппом.
– С удовольствием познакомился бы с твоим фамильным древом, но все же... чего ты хочешь, Хью?
– Чего я хочу? – Больше всего на свете мне хотелось стащить его с коня и сразиться один на один, чтобы покончить со всем раз и навсегда. Я тронул коня и подъехал ближе. – Хочу, чтобы ты признал совершенное тобой зло. Хочу, чтобы возместил причиненный ущерб, заплатил за каждого убитого, будь то мужчина, женщина или ребенок. За всех, кто погиб из-за этого. – Я поднял копье. – И чтобы немедленно освободил госпожу Эмили.
Герцог посмотрел на своих спутников так, будто с трудом удерживался от смеха.
– Я слышал, что он большой забавник, а теперь и сам убедился. Ты многого требуешь от меня, а сам разъезжаешь с украденной реликвией и подвергаешь риску тысячу своих сторонников.