– Раньше шоколадные маффины не получались потому, что использовали какао-порошок: тертый шоколад невозможно было растопить равномерно, к тому же он то и дело подгорал, – объяснял Джейсон. – А маффины надо печь быстро, их нельзя долго вымешивать, чтобы достичь нужной мягкости шоколада, иначе они станут жесткими.
– Согласна, – кивнула я. – Признаюсь, твои шоколадные маффины – первые съедобные из тех, что я пробовала. Продолжай.
– И тогда я вспомнил, как пеку маффины с начинкой из джема. И подумал, что если класть шоколад в середину маффина, то должно получиться что-то вроде pain chocolat, о котором вы говорили, или нечто похожее на пудинг с начинкой. Но там шоколад теряет вкус, потому что выпекается столько же, сколько пудинг или хлеб. А маффин печется всего десять минут. Я попросил Вивьен дать мне несколько образцов шоколада. Глазурь слишком быстро подгорала. Но горько-сладкий шоколад подошел в самый раз. Я приготовил шоколадный соус со сливками, чтобы придать начинке больше вкуса, а потом положил по чуть-чуть в середину каждого кекса. Начинка как раз успевала растаять, когда маффин был готов. И оставалась блестящей. И на вкус была…
– Просто отпад, – оценила Кайли.
– Превосходно. Запиши рецепт, сделай копию и спрячь оригинал в какой-нибудь сейф. Думаю, ты совершил настоящее открытие, – сказала я. Джейсон улыбнулся блаженной детской улыбкой, от которой у меня всегда екает сердце. – Когда ты станешь первоклассным пекарем и будешь купаться в лучах славы, этот рецепт будет твоим главным шедевром. Твои маффины великолепны, у них совершенно новый, необыкновенный вкус, и их не так сложно готовить. Ты додумался до того, что никому до тебя не приходило в голову. Это гениальное открытие. Настоящий шедевр. Кайли поможет тебе все правильно записать.
Тут я осеклась: из магазина донеслось чье-то покашливание. Господи! Мы совсем забыли о покупателях!
Но покупатель не торопился. Он гладил Горацио, а тот грациозно поднял свой благородный подбородок – знак величайшего расположения. Этого кота столько гладят, что просто удивительно, как он до сих пор не облысел.
У прилавка стоял ничем не примечательный мужчина средних лет. Костюм сидел на нем как-то неловко, словно он не привык носить его.
– Милый котик, – похвалил посетитель Горацио, а потом обратился ко мне: – Я Адриан, дядя Селимы. Могу я видеть Дэниела Коуэна?
– Он только что ушел. Так вы дядя Селимы? – Я невольно засомневалась: мужчина выглядел настоящим австралийцем, говорил без акцента и был, скорее, светлокожим, чем смуглым. Хотя что я знаю о турках?