Я открыла дверь и быстро юркнула внутрь, чтобы не выпустить пар, но приветствием мне был протяжный и печальный вой. Оглядевшись, я заметила следы борьбы. Это была какая-то мешанина из мыла, поводков, собачей шерсти и страха.
Умберто был в шортах. Насквозь промокший, он стоял на коленях перед ванной. В ванне, наполненной на четыре дюйма водой, на резиновом коврике стоял Франк. На голове у него была высокая шапка мыльной пены.
Я расхохоталась. Завидев меня, Франк принялся лаять и попытался выбраться из ванны. Умберто сгреб его в охапку и усадил назад, покрывшись при этом мыльными пузырями и собачьей шерстью.
– Мы уже почти закончили. Я хотел сделать тебе сюрприз, – его глаза находились на уровне моих бедер. – Полагаю, ты намеревалась сделать сюрприз мне.
– Потом.
Я завернулась в полотенце, и, усевшись на унитаз, стала наблюдать за ними.
Даже не знаю, кто из них выглядел более нелепо: Франк, со своей слипшейся шерстью, красными веками и грустным оскалом, или Умберто, неуклюже рассевшийся на полу. Я хохотала до колик, глядя, как он намыливает и споласкивает пса. Он вытер его полотенцем и позволил встряхнуться так, что вся ванная покрылась мелкими каплями.
– Я больше не мог выносить запах его лап, – объяснил Умберто. – Если ты не возражаешь, я буду мыть его раз в неделю.
– Милости прошу, – во всяком случае, он перестал полностью отвергать Франка.
Я была тронута его терпением и готовностью смириться с присутствием нелюбимого животного. Я посмотрела на его промокшие шорты, покрытые собачьей шерстью, и когда Франк убежал на кухню, увлекла его в постель, уселась на него верхом и прижала его плечи к матрасу.
На выходные я взяла Умберто с собой к Линде Моррисон. Она устраивала празднество в честь пятого дня рождения Джереми. Стоял ясный мартовский день, и прежде чем начать краситься, я покрыла лицо солнцезащитной маской, потому что Линда сказала, что от солнца у меня может испортиться кожа.
Я улыбалась, думая о ней и протирая лицо лосьоном. Линда была медсестрой, но, несмотря на это, стоило ей, например, вычитать в каком-нибудь журнале, что сок георгина укрепляет ногти, она начинала бегать по всем аптекам в поисках этого препарата, а затем несколько месяцев к ряду применяла его, пока не обнаруживала в журналах что-нибудь новенькое. Для каждого недуга у нее имелось экзотическое средство: наполненные гелем стельки для больных ступней, замороженные шарики от головной боли, перцовые пасты от свищей. Я конечно подтрунивала над ней, но она уверяла, что все эти средства помогают.
Я почувствовала укол ревности, когда Линда протянула руку Умберто. Ее свежая кожа была безупречна. Умберто поцеловал ей руку, и я поняла, что он ей понравился с первого взгляда.