Каждый метр этого кабинета был призван способствовать созданию атмосферы, благоприятной для психотерапевтического сеанса. Отдельные входы и выходы обеспечивали анонимность. Напротив моего кресла стояли удобные кресла и диван, на котором пациент мог бы лежать, отвернувшись от меня, или сидеть вполоборота и смотреть на меня. На видном месте висели часы, а при помощи светового сигнала я узнавала, что в приемной меня ждет следующий пациент. Букеты свежих цветов, скрытые от глаз устройства для регулирования силы света также помогали пациенту расслабиться.
Приведя в порядок свои мысли, я открыла дверь и почувствовала знакомый аромат: какая-то смесь мыла, детской присыпки и кожи.
– Привет, о чем будем говорить сегодня? – спросил он.
Он поправил галстук и разгладил брюки на бедрах. Просто удивительно, что человек, у которого так много накопилось невысказанного, не мог ничего толком рассказать.
– Сюда не надо приходить с готовой речью. Просто говорите то, что вам приходит в голову.
– Черт побери! Значит, я впустую потрачу деньги, если не вывернусь тут наизнанку? Но я надеюсь, вы меня не подведете.
Я почувствовала себя обиженной, но все же это был маленький шаг вперед, после которого он чуть-чуть приоткрылся. Он сказал, что всю жизнь сталкивался с жестокой конкуренцией и твердо решил быть победителем. Он сказал, что ненавидит одного из совладельцев фирмы, это был человек, который ставил себе в заслугу собственную честность.
– К черту честную игру! – сказал Ник. – Играй, чтобы выигрывать. Утверждай самые Невероятные вещи. Суд не принимает их во внимание, но, будучи однажды услышанными, они обязательно рано или поздно возымеют какой-то эффект. Я останавливаюсь у той черты, за которой меня могут обвинить в неуважении к суду. Тогда я отступаю.
В своей юридической практике он занимался главным образом преступлениями против личности и делами о разводе. Странная ирония судьбы, подумала я.
– Я обычно представляю женщин, – сказал он. – Они рассказывают обо мне друг другу, и моя репутация укрепляется.
Он приподнял бровь и подмигнул мне, и я задумалась, что же именно женщины рассказывают о нем друг другу.
– Иногда эта работа бывает опасной, – добавил он.
– Что вы имеете в виду?
– Никогда не знаешь, когда к тебе может прибежать рассерженный муж. Или недовольный защитник. Поэтому у меня в машине всегда заряженный пистолет. И если какой-нибудь грабитель попытается напасть на меня в машине, его ждет неприятный сюрприз.
У многих людей было оружие, особенно у тех, кто, подобно Нику, отслужил в армии, но меня приводила в ужас сама мысль о том, что он вооруженный ездит по Лос-Анджелесу. Я подумала, что он более опасен, чем я предполагала.