– Майкл? – глядя на него, спросила она, но Майкл помотал головой и закрыл глаза, не затем чтобы избавиться от нее, а чтобы стать ближе к Куин.
– Куин, – шептал он в ее темно-рыжие волосы, – не плачь. Не бойся. Я люблю только тебя…
Но Куин отпрянула, вскарабкалась на причал и убежала. И Майкл бросился вслед за своей любимой, оставив свою мать в безмолвном одиночестве.
Когда Элизабет ушла поприветствовать Майкла, Румер встретилась с Зебом возле живой изгороди. Она подумала, что они словно тайные любовники, которым удалось оказаться вместе лишь на пару мгновений. Они страстно целовались и никак не могли разжать своих объятий. Здесь они были надежно скрыты от чужих глаз.
– Зачем она приехала? – спросил Зеб, когда они решили немного отдышаться.
– На день рождения Майкла.
– Нет, это она так говорит. Но есть и другая причина.
– Откуда ты знаешь?
– Но ты ведь тоже об этом знаешь, Румер. Она прослышала о нас – возможно, ей рассказал твой отец или какая-нибудь подруга. Или даже Майкл.
– Как она может знать про нас? – спросила она, проведя пальцами по его шелковистой гладко выбритой щеке. – Ведь мы сами до недавнего времени ничего не знали про нас.
– Но зато весь остальной Мыс знал, – ответил Зеб. – Твой отец, Винни…
– Мати, – добавила Румер.
– Я начинаю переживать, – у Зеба гневно сверкнули глаза. – По поводу того, что нам принесет явление Элизабет.
– Хотела бы я сказать, что волноваться не о чем, – мягко сказала Румер. – Но, к сожалению, это не так. Все невероятно запуталось. Она моя сестра, и я пытаюсь любить ее. Я хочу, чтобы отношения между нами наладились и мы стали такими же, как Марни с ее сестрами, как в свое время Дана с Лили, а теперь Куин с Элли. Чтобы мы стали теми сестрами, которых хотела видеть в нас мать. Всю свою жизнь я мечтала об этом. И так было в детстве… но, увы, не потом. И не сейчас.
– Не позволяй Элизабет изменить то, что есть у нас. Оно наше, Румер. Только наше – не позволяй ей все разрушить.
Румер откинула голову и посмотрела Зебу в глаза. Они были ясно-голубыми, в точности такими, какими она помнила их целых двадцать лет.
– Но и ты тоже не должен позволять ей, любимый!
Несясь сломя голову по тропинке от пляжа, Майкл слышал впереди себя топот ног Куин. Свернув за холм, он оказался посреди лесной чащи, в которой раньше стояла охотничья избушка Фиш-Хилл. Здесь дорожка сузилась, стала темнее из-за кустов и густых зарослей с обеих сторон. Она вела его мимо поворота к Индейской Могиле, прямо туда, где заканчивался лес и начинался Литтл-Бич.
Майкл понял, куда бежала Куин; пару недель назад она показывала ему то место, где еще давным-давно, в то лето, когда погибли ее родители, закопала здесь свой дневник. Он чуть сбавил шаг и огляделся.