В отпуске, надо сказать, он не был уже три года. Как говорил сам Гордеев: «тридцать лет и три года», уверяя, что каждый год его нервной работы идет за десять. А работал он — служил, трудился, старался — на благо столичной юридической консультации номер десять, что находится в Москве, на Таганке.
«Нет у меня навыка отдыхать, заработался, разучился. Отрываюсь, будто на свободу вырвался и век воли не видал. Поэтому и Гайки всякие неизвестно откуда появляются…»
Поискав по другим карманам, а также заглянув в дорожную сумку, Гордеев денег так и не обнаружил. Ценностей особых типа золотых часов или перстней с каменьями у него отродясь не водилось. Расплачиваться с Гайкой было нечем, а она между тем со все возрастающей тревогой наблюдала за манипуляциями Гордеева. «А ведь у нее наверняка тут где-то есть и крыша», — с тоской подумал адвокат.
Ладно бы подъезжали они к Москве-столице — там бы Гордеев смог позвонить кому-нибудь из приятелей или сестрице Ваве. Повинился бы, покаялся, но денег бы перехватил. А тут Питер — город, конечно, Гордееву знакомый, но не близко. Друзей-приятелей, у которых можно было бы вот так запросто взять денег, чтобы и с Гайкой расплатиться, и до дома добраться, таких друзей у Гордеева в Питере не было. Ну некому ему было позвонить. Впрочем, ежели он собирался кому-то звонить, значит, оставался у Гордеева еще телефон…
«Да уж, спиртное плохо сказывается на мыслительном процессе — это точно», — в укор самому себе подумал Гордеев. Должен же у него где-то быть сотовый телефон. Вчера еще был. Милая и очень дорогая игрушка, каприз адвоката, который он смог себе позволить с последнего щедрого гонорара. Найдя телефон в кармане дорожной сумки, Гордеев достал его и спросил:
— Гайка, хочешь телефон?
Девушка сморщила свой и без того микроскопический нос, взглянула на серебристый аппарат, который ей протягивал Гордеев, и отказалась:
— На фига он мне, у меня свой имеется, «Нокиа». Вот!
И она вынула из сумки телефон, который, пожалуй, был даже покруче гордеевского.
— Неплохо живут студенты ЛГУ, однако! — воскликнул адвокат.
— Подарок, — неопределенно пробурчала Гайка. — Есть добрые люди на свете…
— Ты смотри, он новый, я его перед самым круизом взял. — Гордеев все не оставлял надежды отдать Гайке телефон. — Ну посмотри, он крутой, последняя модель, с наворотами всякими, хочешь — покажу. Он, между прочим, триста баксов стоил.
— Да на фига он мне! — без энтузиазма повторила Гайка, которой Гордеев старательно всучивал телефон. Гайка руку отвела, и тут телефон запиликал. На мотив: «Наша служба и опасна и трудна, и на первый взгляд как будто не видна…»