— Ты взаправду волшебник! Когда я вырасту, я выйду за тебя замуж, и тоже стану волшебницей!
— Сначала нужно вырасти, — легонько шлепнул он ее и опустил на пол.
После завтрака Макс, Алекс и Алиса поехали в лес за диким виноградом.
Макс сидел за рулем «форда» и обсуждал с Алисой основы мироздания, шутил про себя Алекс, который не участвовал в их беседе.
— Ты знаешь, девочка, бывают такие особенные дни, которые состоят из одних запахов?
— Конечно! Особенно на конюшне! Когда я приезжаю в гости к бабушке, запахи начинаются от остановки трамвая!
— Там все еще ходит трамвай?
— Да, и очень шумный. Так что, когда я еду к бабушке, день состоит из шума и запахов.
— Тебе они нравятся?
— Запахи — всегда! Мне очень нравится, как пахнет конский навоз, и как лошади пахнут тоже очень нравится. А шум. Когда как.
— Да, бывают такие дни, когда каждый звук режет слух. А бывает наоборот: когда хочется услышать каждый шорох вселенной и щебет каждой птахи. И это можно устроить!
— Например, отсюда услышать, как поют птицы в Москве?
— Запросто!
— Почему же мы не слышим?
— Сегодня не такой день, — уверено заявил Макс, — сегодня день обоняния и зрения!
Машина остановилась у лесной опушки.
— Сейчас мы войдем в лес, и ты это поймешь!
Они вошли в лес и погрузились в запахи земли, влажной от недавнего дождя.
— Нам нужны пчелы! — заявил Макс. — Пчелы всегда вьются возле дикого винограда.
Помахивая пластиковым ведром, он уверенно шел впереди, за ним, подпрыгивая от нетерпения, шла голенастая Алиса, Алекс замыкал шествие.
Они поднялись на невысокий холм. Макс обнял Алису за плечи.
— Смотри, вон там за холмом, в глубоком овраге, живут тихие летние ветры. И они плывут в зеленых глубинах, словно невидимые рыбы.
— Откуда же ты знаешь об этом? Если они невидимые?
— Если долго-долго стоять неподвижно и смотреть — их можно увидеть! И потом, я их слышу! Ну, пойдем дальше!
Они спустились с холма, вышли на небольшую поляну, окруженную высокими деревьями.
— Алиса, подними голову!
Рыжие кудри взметнулись, острое личико сосредоточено смотрело вверх.
— И что?
— Ты видишь эту паутину?
Алекс тоже невольно поднял голову. Над ними сплетались кроны деревьев, образуя кружевной шатер, сквозь который сияло ярко-голубое небо.
— Красиво, да? Нет на свете кружева тоньше, — говорил Макс, — и не поймешь, то ли листва поднимается так высоко, что вплетается в небо, то ли небо опускается вниз и переплетается с листвой.
Они стояли рядом, немолодой мужчина и маленькая девочка, задрав вверх головы — седую и рыжеволосую.
И Алекс понял, что все небылицы, которыми сыплет сегодня Макс, все то, что он пытается показать и рассказать Алисе, посвящено его умершей дочери, которую он никогда не видел, не растил и не смог подарить ей цвета и запахи мира. Он до сих пор тоскует по ним, по несостоявшейся своей семье. Его изумительный дед, волшебник, чародей, сказочник. И Алексу стало до слез жаль и Макса, и себя самого, хотя все в их жизни ладилось, и причин для слез не было никаких. Это все Макс с его умением разбередить душу.