— Тихо, милый, тихо, — Егор прошелся сильной рукой по крупу коня, расчесал пальцами гриву, погладил длинную морду — и во всех его движениях было столько нежности и мужской силы, что тонкие ноздри женщины чуть заметно затрепетали. Она снова подняла глаза и теперь они, разделенные живой преградой, изучали друг друга, как будто примеривались, как будто готовились к жаркому, страстному бою…
Никогда, никто не производил на него такого впечатления, как эта рыжеволосая красавица, такая гордая и неприступная. Несколько мгновений они так и стояли неподвижно.
— Марина Сергеевна, я Марго оседлала! Чего дальше-то? — раздался грубоватый голос Томки.
По тому, как вспыхнула Марина, как взметнулась ее рука к волосам, он понял, что тоже произвел впечатление.
Сердце Егора заколотилось так сильно и радостно, что ему казалось, женщина слышит его удары.
— Выводи, Тамара! — откликнулась Марина.
Она уже справилась с собой, голос звучал спокойно и ровно.
— А что, Марина Сергеевна, не прокатиться ли нам вместе? Составите компанию? — весело спросил Егор.
— Как же отказать герою войны? — так же весело откликнулась Марина.
Они вскочили в седла, Егор взял хлыст из рук Тамары, чувствуя, как волнуется, «ходит» под ним Марго, и тронул вожжи. Лошадь, повинуясь каждому его жесту, пошла вперед. Он оглянулся. Марина с гордой осанкой настоящей наездницы крепко сидела в седле. Они шли голова к голове, миновали двор конюшни, оказались на беговой дорожке и пришпорили коней.
Тамара смотрела им вслед из-под ладошки.
— Эй, Томка, чего рот открыла? Муха залетит!
Девушка вздрогнула, оглянулась на коренастого, плечистого мужчину лет тридцати. Он постукивал хлыстом по голенищу сапога, фуражка была сдвинута на затылок, низкий лоб блестел каплями пота.
— Ну вас, Иван Семенович! Вы чего здесь?
— Марину Сергеевну ищу. Что-то Мальчик капризничает, — он указал хлыстом на арену, где топтался вороной конь. — Взялся его вышагивать, так умаялся.
— Вон она, Марина Сергеевна, — указала Тамара.
— А кто это с ней? — ревниво спросил мужчина, глядя, как пара всадников мчится по дорожке.
— Герой войны! — горделиво ответила девушка, будто Хижняк приходился ей родственником.
— Герой, штаны с дырой, — пробормотал наездник. — Откуда взялся?
— От верблюда! Он в кабинете у Михалыча висит! Чемпион!
— И чего он здесь делает, чемпион этот?
— К Михалычу в гости приехал.
— К Михалычу? А чего Марина с ним?
— Да вам-то что? — рассердилась девушка.
— То! Рабочий день! Где ветеринар?! У меня лошадь больная! — закричал вдруг мужчина.
— Вы чего орете-то? Не запрягли! — взъярилась Тамара. — Сами-то чем заняты? Лясы точите. Лошадь у него капризничает. Любить их надо, товарищ Ребров, вот и не будут капризничать! Сами не работаете и мне работать мешаете!