— Партнер по бизнесу, некто Иван Павлович Симонов, задолжал Митрохину большую сумму, а отдавать не собирался.
— Так, — снова сосредоточенно кивнул Щеткин.
Плетнев усмехнулся. Манера приятеля выслушивать информацию всегда немного веселила его.
— К месту, откуда должен был выйти его партнер, Митрохин поехал на своей машине, — продолжил Плетнев, наблюдая за реакцией Щеткина. — По словам Митрохина у него была достоверная информация.
— О чем?
— О том, что именно в этот день партнер совершит на него покушение. То есть — убийство.
Щеткин поднял чашку и шумно отхлебнул чай.
— Однако убит как раз партнер, — сказал, как пригвоздил, он. — Факт, сам по себе, более чем подозрительный.
— Нам тоже показалось это странным, — сказал Плетнев. — Мало того, после этого взрыва Митрохин стал отрицать контакт с нами, еще обвинил нас в непрофессионализме, дескать, мы виноваты, что он потерял машину и партнера, создали ему только проблему.
— Он заплатил вам обещанный гонорар?
Плетнев сразу помрачнел.
— Только аванс. Оставшуюся часть он платить отказался. Я был так зол, что готов был порвать этого подонка на части. И порвал бы, если б Саша не успокоил.
Щеткин отхлебнул чаю и задумчиво повертел чашку на блюдце.
— Так-так, — сказал он. — И какие выводы ты из всего этого делаешь?
— А ты? — поинтересовался Плетнев.
Щеткин поднял на него взгляд.
— Я могу озвучить любую — даже самую смелую — версию?
Плетнев кивнул.
— Что ж, — продолжил Щеткин. — В таком случае вот тебе моё соображение: предположим, что ваш Митрохин сам хотел убить партнера… Вас он выбрал в качестве свидетелей. Всё ведь должно было произойти у вас на глазах. И произошло. Партнер мертв, а он — белый, пушистый и напуганный. «Ай-ай: погибнуть должен был я, а погиб мой лучший друг и соратник!»
Плетнев нахмурился, обдумал слова приятеля и неуверенно проговорил:
— Версия красивая. И вполне правдоподобная. Но…
— Что — но?
— Дорогостоящий способ убийства — жертвовать такой машиной! Ты не находишь? Ведь бизнесмены — народ в массе своей жадный. Они и за меньшее удавятся. Или еще кого-нибудь удавят.
Щеткин поскреб пальцами плохо выбритую щеку.
— Ну, — пожал он плечами, — есть ведь ещё такая вещь как страховка. Может, он и не в убытке совсем, а наоборот. Короче, тут нужно все проверить. Считай, что с сегодняшнего дня я — твой полноценный сотрудник.
Плетнев усмехнулся.
— Было бы странно считать тебя «неполноценным» после того, как ты выдал такую блестящую версию!
— Потише, остряк, — насмешливо осадил его Щеткин. — Я еще размышляю, а ты мне мешаешь.
— Ой, простите, пожалуйста, мистер Пинкертон. И что же вы еще надумали?