— Не понял, — сказал слегка опешивший, но не желавший показать это Денис, — вы начальника МУРа, что ли, имеете в виду? — «Он что, в самом деле не знает, что мы родственники? Тогда, может, дяде Славе лучше и не звонить… Но что же делать… надо же как-то выбираться из этого дерьма». Денис вспомнил, как Лада рассказывала, что, сбросив китайца с балкона, хотела было позвонить Грязнову-старшему, но передумала и позвонила Турецкому, а тот все равно обратился к Славе… «Стоп! Вот оно! Вот откуда это знакомое „полковник Иванчук“! Именно! Турецкий же рассказывал, что когда-то работал с фээсбешником, который именно так представляется: „Меня зовут полковник Иванчук!“[2]
Денис позвонил Турецкому на второй мобильный телефон. Этот его номер был известен буквально нескольким людям, и Турецкий откликался сразу же, когда по нему звонили, где бы он в тот момент ни был.
Так, к счастью, вышло и на сей раз.
— Сан Борисыч, я…
— Надеюсь, Дениска, ты как минимум в тюрьме, — прошипел Турецкий, — потому что я — на коллегии Генпрокуратуры!
— Так и есть. То есть фактически — да, — поправился Денис. — Меня наняли перевезти груз, содержание которого я не знал. В результате забрали на Лубянку, Сан Борисыч. И сейчас меня допрашивает человек по имени полковник Иванчук. — При этих словах Дениса Иванчук проявил некоторое беспокойство и даже привстал. — Это вам говорит что-нибудь?
— Вот ведь… — Турецкий не выругался, и Денис понял, что это правда, он действительно сейчас сидит в каком-то высоком собрании. — Ну-ка дай ему трубку.
Денис улыбнулся Иванчуку и протянул ему трубку:
— Оказывается, это вас.
— Меня? — опешил Иванчук.
— Да. Генпрокуратура, — улыбнулся Денис.
Турецкий приехал через сорок минут. Он молча пожал руку Иванчуку и по-хозяйски выставил Дениса из кабинета. Минут через пять дверь распахнулась, и Турецкий поманил его обратно.
— Дениска, ты обедал сегодня?
— Когда? — усмехнулся Денис.
— Ну тогда вот что. У нас с полковником есть местечко, где мы всегда обсуждаем общие проблемы. Поехали, я угощаю. Как?
Денис, разумеется, не возражал, Иванчук, после некоторых размышлений, тоже сумрачно кивнул.
Они отправились на Тверской бульвар в ресторан «Пушкинъ». Денис там прежде не бывал, и, как он убедился, этот «Пушкинъ» писался именно через «ять». На первом этаже «Пушкина» располагалось кафе, но Иванчук и Турецкий уверенно прошагали к лифту, да-да, там имелся и лифт с кружевным литьем.
К дорогим гостям мигом подлетел метрдотель, лично усаживая и предлагая меню. Впрочем, и Турецкий и Иванчук сказали только:
— Как обычно.