— Ник что, до сих пор не выходил?
— У-у, — отрицательно покачал головой Витя Груздь. — Чувствую я, сорвалось все! Давай, Колюнь, открывай бутылочку. Сейчас мы с тобой будем пить простую водичку и закусывать ее солененькими огурчиками.
— Нет уж, подожди. Надо за ним зайти. Хотя бы узнаем, в чем дело.
Дверь открыл Никита и трагически глянул на приятелей. Оказалось, что его бабушка плохо себя чувствовала, лежала на кровати и выманить ее из своей комнаты, чтобы достать заветную бутылочку спирта, было абсолютно невозможно.
Так сорвалась их первая возможность по-взрослому напиться. Груздь и Мишин с поникшими головами вышли из подъезда Доморацкого и отправились по домам.
Зато очень скоро судьба благосклонно предоставила-таки друзьям возможность напиться. Да так, что Мишина чуть было не поперли из школы.
В тот день Ник Доморацкий прибежал на первый урок с сияющими глазами, подозвал друзей и таинственным жестом указал на свой портфель. Там среди тетрадок и учебников приютилась заветная бутылочка.
— Валим с уроков?
— Сегодня же контрольная по химии.
— Коль, ну какая, на фиг, контрольная?! У тебя и так пятерка по химии. Зачем тебе эта контрольная?
— Она же подготовительная перед экзаменом!
— Да? Вот черт! — почесал голову Никита. — Ну и черт с ней, в конце концов, перепишем!
— Не, не пойдет, — вмешался Груздь. — Ты как будто нашу химозу не знаешь.
— Может, подождем до выходных? — предложил Мишин.
— Блин! Что разнылись?! Не надоело вам ждать? Все! Я эту бутылку больше таскать не буду. Пошли вы!
Доморацкий был лидером компании (по крайней мере, до тех пор пока в нее не влился Бакатин), и, следовательно, его слово было закон. К тому же серьезно подействовала угроза не увидеть больше заветной бутылочки. Короче, они сбежали с занятий и распили на троих в какой-то подворотне эту бутылку.
— Мужики, — шептал пьяный Никита. — В соседней школе, в девятом «Б», такая девчонка клевая. Может, мне ее на дискач в ДК Химволокна пригласить?
— Это которая? — спросил Груздь. Он окосел чуть поменьше, чем его приятели. А вот у Кольки все взлетало перед глазами. Он сидел, обхватив себя руками, и безуспешно пытался концентрировать плывущую реальность. Или нереальность.
— Та, которая Ленка Афанасьева, — сказал Никита.
— Ха, Ленку и без тебя пригласят, — отозвался Груздь.
— Чего? Кто это?
— Да хотя бы тот же Александров.
— Чего? Александров? Он что, к Ленке подкатывает? Да я его…
— Тихо, — сказал Груздь. — А тебе что, своих девчонок уже мало?
— Наши? Это неинтересно. Ну а ты чего раскис? — Никита повернулся к Мишину.