Кажется, сердце Мишина дрогнуло, он зашевелился, и боковое стекло машины опустилось, но всего лишь на каких-нибудь пять сантиметров. Демидыч хотел было просунуть в окно журнал, но Мишин отрицательно помотал головой, из окна была выброшена десятирублевая купюра, стекло тут же поползло вверх, но Демидыч все же ухитрился двумя пальцами незаметно бросить за стекло в салон «мерседеса» маленький шарик репейника, размером с косточку вишни. Правда, в отличие от настоящего репейника, этот шарик своими колючками вполне спокойно мог приклеиваться к любой поверхности, в том числе и к смазанному маслом стеклу; сейчас же не замеченный Мишиным «жучок» благополучно упал на пол, рядом с сиденьем водителя. Но Мишину было не до жучков.
Минут через десять в правом наушнике (левый был предназначен для связи с офисом «Глории», где постоянно дежурил компьютерщик Макс) Демидыч услышал шумное сопение Мишина, затем звуки набираемого на сотовом телефоне номера.
«Милая, мне так плохо… Ну, не надо меня успокаивать! Я своих отправил на дачу, и ты уезжай, сегодня же, в Екатеринбург, к маме! Да, это приказ… Ну что это значит, любовницы не подчиняются приказам, я же за тебя отвечаю! В общем, считай, что меня уже нет, а тебе еще жить и жить. На твой счет я перевел вчера сто тысяч… Молчи! Пойми, когда меня не станет, ты можешь быть под подозрением, тебя тоже могут убрать, а перед этим — даже страшно подумать… Как — зачем, чтобы ты рассказала, что знаешь обо мне, а ведь ты же ничего не знаешь, моя милая! Короче, я сказал, ты уматываешь из Москвы сегодня же! Да, я скоро вернусь, но это не главное… Вовсе у меня не депрессия, я просто знаю, что за Бакатиным последую я. Прекрати глупые утешения! Все, я тебя целую! И не звони мне больше, я отключаю сотовый».
И далее уже сдавленные рыдания Мишина.
«Мерседес», продвигаясь по Ярославке (где, на удивление, сегодня не было пробок), быстро направлялся прочь из Москвы, он уже пересек окружную Кольцевую и ехал в сторону Мытищ. Стараясь не потерять Мишина из виду, но все же и не приближаясь близко, Демидов преследовал его на своей «девятке».
Мишин въехал в Мытищи, свернул в сторону военного городка. Остановился возле высоких железных ворот бывшего завода железобетонных конструкций, а ныне ЗАО «Матрешка» — во всяком случае, именно такую надпись на воротах разглядел в бинокль Демидыч, который остановился метрах в двухстах поодаль.
Демидыч вспомнил анекдот, который недавно рассказывал Денис.
На один бывший военный завод, начавший выпускать после конверсии вместо военных самолетов глиняные свистульки, приехала американская делегация: