Дом, в котором проживал Турецкий, Филипп, естественно, прекрасно знал, и сам, бывало, не раз выскакивал из подъезда и бегал в «красный магазин», в винный отдел, если собирались у Александра Борисовича, и вдруг выяснялось, что чего-то не хватает. Поэтому он тоже знал здесь кратчайшие тропинки мимо детского лечебного центра, и через детские площадки, окруженные кустами разросшейся сирени.
Шагая независимой, небрежной походкой за девочкой, которая, по его мнению, проявляла поразительное легкомыслие — ни разу не оглянулась, не посмотрела по сторонам, не сторонилась парочки молодежных компаний, которые занимали лавочки у подъездов и вокруг столиков для игроков домино, — Филя запомнил этот маршрут. И даже определил для себя несколько удобных мест, где можно спокойно стоять, не привлекая ничьего внимания и в то же время быть готовым в течение максимум полуминуты, прийти на выручку. Обычно ведь эти «волчата», или, правильнее назвать, мелкие «шакалы», сразу не нападают, они какое-то время «ведут» свою жертву, ибо и сами боятся, — и милиции, и просто ненормальных взрослых, у которых еще сохранились дурацкие понятия, что девочек обижать, например, нельзя. И могут сорвать «операцию», да еще и по шеям надавать. А если нападение будет организовано из-за угла и сразу, то этих уж Филя как-нибудь заметит. Это они думают, что их никто не замечает, такие они все умные и таинственные. Ничего, такого рода разочарования нередко идут на пользу подрастающему организму. В другой раз, говорят, неповадно будет…
У Фили был свой взгляд на воспитание молодого человека. И он считал, что таскать хулигана в милицию, это себя унижать, когда можно легко и доходчиво разрешить любой конфликт на месте. Котенка ведь, или щенка, обгадившего пол, тычут носом в место его преступления, а не ведут куда-то в сторону учить уму-разуму. Оно и вернее, и доходчивее…
Наконец, девочка вошла в свой подъезд, и Филя вздохнул с некоторым облегчением. Ну, все, можно возвращаться за машиной, оставленной возле школы. Пока шел обратно, в голове созрели еще парочка «вариантов спасения». Но это уже, решил он, по обстоятельствам. Да и не будет это дело у Александра Борисовича тянуться вечно, максимум неделя, да и не целый день занят, а каких-то полчаса всего. Правда, остальное время девочке придется дома посидеть, и ничего в этом нет страшного. А может, вопрос решится еще скорее…
Филипп позвонил Турецкому, и Александр Борисович, узнав, где «телохранитель», позвал его к себе, — переждать, пока не подъедет Дина Петровна, а заодно и перекусить за разговором.