Все, что рассказывал Евгений Елисеев, четко укладывалось в эту, ставшую классической, схему.
Он, по указанию Минаева, позвонил депутату Журавлеву, чтобы договориться о времени и месте встречи. О теме разговора его никто не уполномочивал рассказывать, а тем более предварительно дискутировать. Но ведь и Владимир Яковлевич — не мальчик какой-нибудь, а серьезный человек. Он тут же назначил Елисееву время и сказал, где ждет его для дальнейших уточнений. Место было выбрано вполне достойное: зимний сад ресторана «Прага». Довольно дорогое удовольствие — Евгений много слышал об этом саде, но ни разу до сей поры не был.
Депутат Журавлев, надо отдать ему должное, особо и не расспрашивал о том, чего хочет от него Минаев. Вероятно, племянник информировал его достаточно полно. Зато он проявил большое знание елисеевской биографии, в том числе и некоторых неприятностей, которые случались с Евгением прежде. Но разговор за столом не был связан с выставлением каких-то условий. Совсем нет. Депутат посетовал, что Евгению приходится постоянно быть на побегушках, в то время как он вполне мог бы… ну и пошел живописать прекрасные перспективы, которые открылись бы перед журналистом, если бы он согласился, на первых порах, стать его — депутата — помощником. Будет персональный транспорт, будут некоторые приятные привилегии и так далее. Ведь Владимир Яковлевич уже давно, оказывается, присматривался к нему. С подачи племянника Игоря, конечно. Тот, во всяком случае, очень высоко ценил умственные способности Елисеева и его профессиональные возможности. Откровенная лесть, подкрепленная какими-то экзотическими напитками, до которых депутат оказался большим охотником, окончательно расслабила журналиста.
Но решающим был следующий аргумент. Судьба «Сибцветмета» уже практически решена. Но не в Белоярске, а здесь, в Москве. И об этом не знает лишь один пока человек — сам Минаев. Он еще надеется на свои акции, будучи не в курсе, что в правительстве мнение склоняется к пересмотру результатов проведенной Минаевым приватизации. И само предприятие будет подвергнуто реструктуризации. Как обычно: банкротство и затем реструктуризация.
В звенящей от обилия неожиданной информации голове Елисеева была теперь полнейшая каша. И когда он, по мнению депутата, окончательно дозрел, тот уже безо всякого смущения предложил Евгению финансовую сделку — в качестве как бы первого взноса в дальнейшую совместную работу.
Короче, по утверждению Журавлева-старшего, песенка Минаева была практически спета. Им недовольны в руководстве отрасли, недовольны в городе, брожение среди непосредственного руководства предприятия, а теперь еще и эта совершенно идиотическая идея завоевать губернаторский трон! Словом, найдутся, конечно, те, кто поможет снизить на время ненужную и даже вредную активность генерального директора. Не навсегда, зачем же? На какое-то время. Да к тому же он, говорят, способный экономист, вот пусть и занимается теоретизированием, это у него лучше получается! Достаточно вспомнить тех знаменитых экономистов-теоретиков конца восьмидесятых — начала девяностых, тех гайдаров и прочих, которые все знали наперед, статьи какие писали! — а как до дела, так и развалили экономику державы. А все почему? Так теоретики ж! Очень убедительно выглядел Журавлев, просто и понятно раскрывавший перед глазами Елисеева причины развала российского хозяйства. Нет, по-человечески депутат никаких особых претензий к Минаеву не имел, но есть же еще и дело! А эта сторона показывала, что дела-то как раз обстоят самым дохлым образом, о чем свидетельствует отношение к директору «Сибцветмета» и в центре, и, как говорится, на местах.