— Это отлично. Когда пойдем, я попрошу Клавдию сделать хорошие копии. Чтоб ничем не отличались от оригинала. Она умеет.
— Клавдия Сергеевна — настоящая богиня, — хмыкнул Гордеев.
— Да уж… чего есть, того, как говорится, и силком не отнимешь. А к чему это я? Ах да! Если планы ваши несколько… э… неопределенны, мы можем с удовольствием пригласить девушку в нашу компанию. Сегодня Славка обещал славный грязновский шашлычок. Который делать будет, разумеется, не он сам, а, как обычно, любимый племянник. И поэтому, если девушка не против, рады будем вас видеть…
Галочка посмотрела на скромно потупившегося Турецкого и сказала — на этот раз Юре:
— Вообще-то девушка не против. Если вы считаете, что это удобно. С ходу — и новая компания.
— Это удобно, — деловым тоном остановил ее Турецкий. — Заодно и обменяемся рядом соображений. Приятное, так сказать, с полезным. Между прочим, не исключаю, что и Константин Дмитриевмч подъедет, попозже.
— А что, разве событие какое? — насторожился Гордеев.
Турецкий окинул его уничижительным взглядом:
— Не ожидал, юноша, подобной вампуки! Особенно от вас! Фи! Примите мое презрение! На прошлой же неделе у Славки был день рождения! Как ты мог забыть?!
— Да погоди! Не надо ля-ля! У него день рождения летом. Это я точно знаю.
— Значит, это был день ангела! — без смущения настаивал Турецкий. — День тезоименитства, в конце концов! Почему я должен объяснять молодому поколению, черт возьми, правила светского тона? Юра — ай-я-яй! Праздник у человека. А как он называется, тебе-то какое дело? На прошлой неделе у нас ничего не получилось, заняты были очень, а сегодня — пятница, значит, самое время вспомнить об упущенном.
— Это — другое дело. А то я уж испугался — подарок же надо бы!
— Между прочим, присутствие красивой женщины на торжестве — уже само по себе подарок. А очень красивой — это выше, это — дар! Который от Бога. Но… хватит балагурить, чего это Клавдия заснула?…
И в этот момент раздался звонок внутреннего телефона. Турецкий поднял трубку и, не слушая, сразу ответил:
— Уже в пути!
…- Что-то я начинаю опасаться, — шепнула Галочка Гордееву, когда они вслед за Турецким пошли по коридорам в приемную Меркулова.
— Причина? — взглянул на нее Юрий Петрович.
— А вы что, в самом деле по-настоящему красивых баб не видели? Ну чего вы на мне зациклились?
— Это хорошо, — кивнул Гордеев. — Скромность всегда должна украшать героев. Героинь — тем более… Нет, это просто от свойств характера зависит. В нашей компании, если так можно выразиться, суки и зануды не уживаются. А подлецы — тем более. Но ты… простите, Галочка, вы сами это увидите.