Александр Борисович аккуратно отключил и сложил трубку телефона. А когда поднял глаза на присутствующих, те увидели, что он совершенно серьезен, даже напряжен, как перед началом ответственной и опасной операции.
— Где ты его на проспекте Мира потерял? В каком месте? — строго спросил он у Петра.
Тот, слушая развеселый, дружеский треп, еще не пришел, похоже, в себя от той характеристики, которую ему, да еще при постороннем человеке, только что выдал лучший, можно сказать, друг — Саша.
— Ты чего, вопроса не слышал?
— Ой, прости, — заторопился Щеткин. — Где потерял? Да он махнул от перекрестка у метро «ВДНХ», а я застрял, не успел проскочить, мудила какой-то завестись не мог, прямо перед носом… И не объехать, там же движение… А когда уже рванул следом, вроде заметил его зеленый «Форд», но близко подобраться уже не смог, а после метро «Алексеевская» я его вообще не видел.
— Много объясняешь, и все не по делу, — резко оборвал его Турецкий. — Говори короче!
— Думаю, что между «ВДНХ» и «Алексеевской».
— Думаешь… Это хорошо…
— Саш, ты его не это?… Не спугнул? Не сбежит?
— Нет, я его не «это». И пока никуда он не бежит… Он сидит, насколько я понял, в казино, нервишки лечит… Не понял, что ли? Затем так долго и трепался на отвлеченные темы, чтоб расслышать, где дело происходит. Сыщик хренов!
Щеткин живо вскочил:
— А в каком казино? Он тебе сказал?
— Ага. Ну а как же? — совершенно серьезно ответил Турецкий, потом поглядел на Плетнева и откровенно фыркнул со смеху: — И точный адрес указал. И даже номер столика сообщил… — Он вздохнул с сожалением. — Ох, Петя… Там голоса были, я расслышал про ставки… «Ставки приняты!»… А мне он сказал, что сидит в кафе и там громкая музыка играет. Стесняется, гаденыш… Значит, так: вы вдвоем — ты тоже, Антон, один Петька просто не справится, да у него и документов нету, любой милиционер тормознет, — дуйте немедленно прямо на проспект Мира и прочесывайте все казино, начиная от ВДНХ в сторону «Алексеевской» и дальше, к Центру. Надеюсь, там их немного. Да и вряд ли он уехал далеко… И еще, я полагаю, что меньше часа он вряд ли будет сидеть, штука эта затягивает, а у него денег много…
Антон поднялся тоже, а Турецкий откинул голову, закрыл глаза и, нервно сморщившись, негромко, словно самому себе, процедил сквозь сжатые зубы:
— Ну вот, опять, мать его…
— Что такое? — сунулся к нему Петр.
— Да нет, ничего… — неприязненно произнес Александр Борисович. — Перед глазами поплыло… Слушай, Петр, поговори-ка ты с ним как старый приятель… Понял меня? — Он сузил глаза до щелочек, и скулы его отвердели и как бы заострились. — А Плетнев тебе поможет, у него специальная подготовка в загашнике имеется, как раз для таких дружеских разговоров… Учили их… классные специалисты, понимаешь? Такие, что тебе и в страшном сне никогда не приснятся. А заодно и познакомитесь поближе. Неизвестно, как повернется дело, но вдруг вам придется в дальнейшем вдвоем работать, а? Я, например, совсем не исключаю.