И тут же его, в свою очередь, перебил телефонный звонок. Плетнев взял трубку и некоторое время слушал молча, мрачнея на глазах.
— Хорошо, — пробормотал он наконец. — Сейчас попытаюсь…
Взгляд, который он тут же перевел с документов на Турецкого, был просительным.
— Опять Васька в школе подрался… — огорченно вздохнул он. — Сам директор звонил, срочно требует меня… Еще и нахамил, говорит. Саш… Клянусь, до вечера я все документы просмотрю, а сейчас… Отпусти в школу, а?
Александр Борисович вздохнул и покачал головой:
— Антон, ты разговариваешь со мной, как с душителем и эксплуататором… Неужто похож? Езжай, конечно! Я и сам сейчас к адвокату Мальцевых собираюсь… Скажи только, документы Николая ты тоже пока не просматривал?
— Исключительно по диагонали! Но могу сказать, что там у него имена работников этого Чжана тоже перечислены, правда, пока я не вчитывался… И суммы какие-то стоят… Так я поеду?
— Давай, дуй к своему хулигану. — Турецкий через силу улыбнулся и вышел из кабинета.
Официальным документам, которые заполучило следствие, он доверял не больше Антона, потому и решил поговорить с адвокатом Мальцева, как выяснилось, уже довольно давно занимавшимся делами убитого бизнесмена. Тем более что и сам знал его совсем неплохо: Виктор Борисович Каторин был приятелем другого адвоката — близкого друга и Турецкого, и покойного Дениса Юры Гордеева. Несколько раз Сан Борисычу довелось расслабляться в мужской компании, где присутствовал и Каторин. У него было забавное прозвище Лимонник, бытовавшее среди знакомых и полученное тем за нежную привязанность к этим экзотическим растениям.
Вот в процессе ухода за очередным из них Турецкий и застал адвоката, с огорченным видом стоявшего возле самого большого и ветвистого лимона, высаженного в здоровенную бочку почти посередине просторного кабинета. Несмотря на «лимонный сдвиг», Виктор Борисович был прекрасным адвокатом и вполне даже в своем деле преуспел, открыв еще пять лет назад собственную контору.
— Представляешь? — прямо с порога пожаловался Каторин, едва Турецкий открыл двери. — Привой оказался паршивый… У нас хорошего привоя вообще не достанешь!
— Сочувствую, — улыбнулся Александр Борисович, — но помочь ничем, к сожалению, не могу… А как насчет тебя?
Адвокат вздохнул, отходя от кадки с лимонным деревом, и кивнул:
— Садись за компьютер и смотри, файл я уже открыл, все документы там.
— Точно все? — Турецкий последовал совету Каторина и, направившись к столику, на котором стоял компьютер, сел в удобное кресло перед ним. — И достоверность гарантируешь?