Больше того: зимой, когда рано утром за окном еще совсем темно, будильник мучился ужасными сомнениями — с одной стороны, он понимал, что обязан разбудить школьника, чтобы тот не пропустил уроков и не отстал от класса, но с другой стороны… дону Тик-Так страшно хотелось прикинуться, будто он «забыл», и не позвонить. Иной раз он так и делал, когда чувствовал, что мраморная доска тумбочки, на которой он стоит, очень холодная, и угадывал, что улицы покрыты белым снегом и скользким льдом.
Добряк заботился также и о дедушке. Будильнику было известно, что старым людям полезно ложиться спать пораньше, поэтому к вечеру он обычно начинал спешить и спешил до тех пор, пока генерал не поверит, что час уже поздний, и не уляжется в постель.
Не могу не рассказать вам также об одном выдающемся событии из жизни дона Тик-Так. Слушайте, как все произошло.
Однажды летом генерал не затворил на ночь окно в комнате. Какой-то бродяга заметил это, влез с улицы в дом, тихонечко открыл шкаф и уже начал увязывать в узел парадный мундир генерала, плащ Хуанито и серебряную пепельницу, как тут его вдруг увидел будильник и зазвонил что есть мочи. Вор перепугался, выпрыгнул в окно и помчался со всех ног, словно за ним гнались. С собой он так ничего и не унес.
Хуанито и дон Хуан проснулись от шума и поняли, что приключилось. Однако им и в голову не пришло, что будильник поднял звон нарочно, они думали — дон Тик-Так зазвонил случайно, хотя и очень кстати.
А в другой раз было так: к ним в гости пришел толстый сеньор с огромными усищами и с дорогой сигарой во рту. Он был известен как человек, который может съесть за один присест целую жареную индейку, а также как человек, который не выносит, когда дети веселятся и радуются. И фамилия у него была подходящая — дон Нубаррон Черная Туча. Этот господин принес с собой к дону Хуану палку с острым железным наконечником и, по свойственной ему дурной привычке, стал тыкать палкой в ковер — того и гляди, дырку проткнет. Да к тому же он уселся прямо на газету, которую до его прихода читал генерал. Но и этого невеже было мало — он еще завел разговор о Хуанито и только об одном Хуанито весь вечер и говорил.
— Мой генерал, вы не должны разрешать вашему внуку играть так много. Я каждый день вижу, как он гоняет мяч с испорченными мальчишками на Площади Фонариков, а по вечерам крутит волчок в сквере Маленькой Розы. Между тем этому ребенку давно уже пора оставить забавы и взяться за учебу. Ему надо сидеть за книгами десять часов ежедневно, не меньше, ведь вы уже совсем старенький и если, не ровен час, вы нас покинете, что будет с Хуанито? Он станет бездельником, а то и вором. Так-то, сеньор.