— Ничего интересного, — сообщила подруге Леся. — А у тебя?
Кира в это время уже обыскала шкаф и нашла там массу одежды, аккуратно висящей на плечиках. Тут была теплая куртка, свитер и джинсы. А также большой выбор разнообразных сарафанов, топиков, юбочек и шорт. Обувь выстроилась длинной шеренгой вдоль стены.
Тут были босоножки с розовыми и голубыми стразами. Кожаные босоножки с изящными плетеными розочками, шлепки для пляжа, более солидные туфли для погоды попрохладнее. Стильные белые лодочки на высоком каблуке. Открытые сабо на толстой подошве с ажурным верхом. И босоножки с украшенной золотом и стразами отдельной петелькой для большого пальца, явно купленные уже в Турции.
— Теперь остается посмотреть под матрасом, и можем уходить, — сказала Кира.
Кровать у Натальи была знатной. Матрас был таким широким, что на нем вполне могли уместиться трое. И, откинув его, подруги внезапно увидели сложенный пополам лист бумаги. Леся первая жадно схватила его и развернула.
— Тут что-то написано, какое-то письмо, — сказала она. — Только ни черта не разобрать!
— Пошли обратно, — предложила ей Кира. — Все равно тут мы уже все осмотрели. Больше искать тут нечего.
И подруги крадучись покинули номер. Письмо они решились прочитать, только хорошенько закрывшись в своем номере на замок.
Как оказалось, содержание письма вполне оправдало их долгие поиски. Написано оно было на русском довольно грамотно. Явно его писал человек, который по-русски говорил очень хорошо. Вполне возможно, это был их соотечественник.
Прочтя письмо, подруги подняли глаза друг на друга.
— Ты только подумай! — прошептала Кира. — Оказывается, ее похитили!
И в самом деле, письмо с замеченными подругами грамматическими ошибками уведомляло господина Канарейкина о том, что его дочь находится у них в руках. И если он не выплатит некоторую сумму, равняющуюся в долларовом эквиваленте двадцати пяти тысячам, то его дочери придет полный и окончательный кирдык. В конце шла трогательная приписка, что тело несчастной может быть возвращено за половину назначенной суммы.
— Я ничего не понимаю, — прочитав письмо, сказала Кира. — Если Наталью кто-то похитил, то как она может танцевать на дискотеке, где ее видела Дина?
— И если ее похитили и похитители написали это письмо, то почему оно оказалось в номере Натальи? — добавила Леся. — Логичней было бы отправить его ее отцу, господину Канарейкину.
— Наверное, это все же чья-то дурацкая шутка, — предположила Кира. — Посмотри, письмо даже не окончено. После слов о том, что девушке будет «кирдык», и упоминания о теле ничего не стоит. Ни точки, ни запятой, ни объяснений, куда принести и как передать деньги. Дурацкая шутка, и все!