Она и в самом деле понимала подругу. Олина маменька обладала поистине удивительной способностью отравлять жизнь всем своим близким. При этом делала она это из самых лучших побуждений. Но неизменно умудрялась задеть самую болезненную струнку в душе человека. И если уж случалось ей наступить кому-то на ногу, то можно было не сомневаться, что прямо на мозоль. Поэтому не было ничего удивительного, что Оля стремилась отсрочить свое свидание с мамулей. Особенно сейчас, когда с Пашкой было еще ничего толком не ясно. То есть это самой Оле было еще неясно, а ее мама тут же вообразила себе самое страшное и тут же выложила бы своей дочери: «Он тебя бросил! Я так и знала, что он променяет тебя на какую-нибудь женщину, которая будет:
а) уметь готовить,
б) будет лучше следить за собой,
в) обладает практической сметкой,
г) имеет стабильный источник дохода,
д) не позволяет садиться себе на шею,
е) знает точно, чего ей нужно от жизни».
Все эти пункты могли быть изложены как по одному, так и в комплексе. Обычно уже на третьем пункте Олина мать валилась на диван с приступом гипертонии, а зареванная, икающая Оля была вынуждена еще и хлопотать возле мамули, которая сама довела себя до приступа. Поэтому сейчас Мариша только кивнула в знак согласия.
— Скажешь маме, что я не могла ей дозвониться, у нее что-то с телефоном, — быстро затараторила Оля. — И что я позвонила тебе и попросила забрать мою старую записную книжку.
— А где она лежит?
— Когда я в последний раз была дома, то она лежала в ящике подставки под зеркалом, на которой стоит телефонный аппарат.
Мариша кивнула еще раз. Эту массивную резную деревянную раму, внутри которой находилось помутневшее от времени зеркало, она отлично знала. Снизу раму поддерживали огромные львиные лапы, на которых и покоилась подставка с ящичком. Сверху на полированной подставке стоял сам телефон. Поэтому логично было предположить, что все обитатели дома будут складывать в этот ящичек все бумажки с телефонами и прочую дребедень.
Так оно и оказалось. Прорвавшись через барьер истерических воплей, Мариша все же добралась до телефонного ящичка и принялась в нем рыться. Кто думает, что это легкое занятие, явно не делал этого, слыша над ухом надрывный визгливый голос Олиной мамы.
— Мариша, ответь мне, что с ней случилось? — вопила Олина мама, прыгая возле Мариши с таким безумным выражением лица, что становилось жаль в первую очередь ее саму. — Я так волнуюсь! Сердце мне подсказывает, что с моей девочкой что-то случилось! Этот Пашка ее бьет? Издевается? Морит голодом? Почему она мне не звонила уже целых три дня? Где она?