— Что теперь настала ее очередь? — договорила за ней Мариша. — Юлька! Ты гениально придумала! У тебя золотая голова!
— С чего это ты ее так расхваливаешь?! — возмутилась Оля. — Большей глупости я в жизни не слышала. С какой стати кому-то на меня покушаться?
— А с какой стати было покушаться на нас? — хором возмутились подруги.
— Но я никому не сделала ничего плохого!
— Мы тоже не сделали!
— Я вообще в эту историю случайно влипла! — всерьез завелась Оля. — По дурости прикатила к вам за поддержкой, а вы вон как! Смерти моей хотите! Тоже мне, подруги!
И Оля обиженно отвернулась в сторону, всем своим видом показывая, что оскорблена в лучших чувствах.
— Мы не смерти твоей хотим, а совсем наоборот! — попыталась утешить ее Мариша. — Хотим, чтобы с тобой ничего не случилось.
— Со мной и так ничего не случится! — заверила ее Оля. — С какой стати со мной должно что-то случиться?
— Девочки, что вы к ней, в самом деле, прицепились? — вмешалась интеллигентная и не выносящая скандалов Танька. — Ну что вы, в самом деле? Какая может быть связь между тем, что меня в Лисине кто-то столкнул с обрыва, и тем, что на Маришу в Питере наехала машина?
Этого подруги пока не знали. Также они не знали, почему на сигаретной пачке, которую они нашли возле рокового обрыва, был написан телефон Оли.
— Может быть, какому-то злодею не дает покоя наша с вами дружба? — предположила Юлька. — И он решил извести нас всех?
Эта мысль неожиданно показалась всем пострадавшим подругам вполне правдоподобной. И они стали выяснять, кому же они успели так насолить. По всему выходило, что они за свою жизнь перешли дорогу куче народу. Но все как-то по мелочи. Серьезно ли предполагать, что кто-то затаил на них злобу за то, что Таня, Мариша и Юлька, будучи слегка навеселе, заманили в женский туалет одного наглого парня, клеившегося к Юльке в ночном клубе, и поколотили его.
— Конечно, поколотили мы его на виду его друзей, да еще в смывной бачок головой макнули, — вздохнула Мариша. — Но ведь он перед нами потом сам же извинялся. И в милиции сразу всю вину взял на себя.
— Да уж, а то замели бы нас за хулиганство в общественном месте, — добавила Таня. — А Ромка, когда все это узнал, то ужасно злился.
— Крученый тоже, — сказала Юля.
— А уж в каком бешенстве был Смайл, вообще вспоминать не хочется! — воскликнула Мариша. — Он мне так прямым текстом и сказал, что ни минуты не сомневается, что нельзя было нас втроем отпускать в тот клуб. И что вообще сил его больше нет, чтобы со мной сладить.
И подруги в замешательстве переглянулись.