Они отправились в вестибюль, где растерянными кучками стояли сотрудники музея, продолжая обсуждать событие и, по всей видимости, не собираясь расходиться по своим местам. Однако никакого магнита на датчике не было. Карасев обследовал пол, заглянул под ковер, даже вышел на крыльцо. После чего вопросительно уставился на Михайлову. Но она в ответ только недоуменно развела руками.
— С утра был! Видела собственными глазами…
Их окружили любопытные музейные работники. Узнав, в чем дело, они добровольно присоединились к поисками пропавшего магнита. Когда служащие совместно с криминалистами перерыли весь вестибюль, Карасев попросил эксперта обследовать датчик. Саша тут же взгромоздился на принесенный из каптерки стул и вытащил увеличительное стекло. Внимательно осмотрев косяк через лупу, эксперт цокнул языком и нанес на датчик порошок. Однако пальчики не проявились. Саша спрыгнул со стула и доложил:
— Пластилин на датчике был. Подтверждаю. Цвета коричневого. Свежести не первой. Магнит прикреплялся к нему на два пластилиновых катышка. Все было сделано очень аккуратно: пальцы не коснулись датчика. Так же аккуратно магнит был и снят.
— А я знаю, где этот магнит! — внезапно вмешалась уборщица. — Он у сторожей на шкафу лежит. Показать где?
Направились в каптерку, следом всей толпой двинулись музейные работники, но Карасев популярно объяснил, что расследование — дело больше индивидуальное, нежели коллективное. Директриса намек поняла и приказала всем расходиться по своим кабинетам. Однако никто не разошелся.
Приведя криминалистов в каптерку, уборщица залезла на стул и стала шарить на шкафу, в котором сверху лежала посуда, посередине — грязная роба, а внизу стояла обувь.
— Вот здесь он был! А сейчас нет. Это был общий магнит. Им пользовались все сторожа.
— Как это пользовались? — удивился Карасев.
— Да неужто не понимаете? — в свою очередь удивилась уборщица. — Вещь для сторожей очень нужная. Если требуется отлучиться среди ночи по каким-то своим нуждам, лепи его на датчик и преспокойно иди куда хочешь.
— Как это иди? — ужаснулась директриса.
— А что? Музей-то все равно под сигнализацией, — не моргнув глазом ответила техничка.
— А входная дверь пусть остается открытой?
— Ну и остается! — пожала плечами уборщица. — А кто об этом знает? Кому в голову взбредет ночью идти в музей, когда в него и днем никто не ходит.
Алла Григорьевна сделалась пунцовой.
— И часто таким образом сторожа отлучаются ночью? — сверкнула она глазами.
— А это уж я не знаю, — развела руками уборщица. — Я ночью здесь не присутствую… в отличие от некоторых…